М. В. Домский

«Песнь о Христе» в истории библейского эпоса англов и саксов

Анализируется структура и содержательная специфика текста поэмы «Спаситель» («Heliand») IX в. Поэма является частью библейского эпоса англов и саксов и представляет собой один из наиболее масштабных памятников древненемецкой литературы. Автор выявляет в этом манускрипте противоречивое сочетание мифологических и библейских сюжетов, языческой и христианской лексики.

Ключевые слова: англосаксы, древние германцы, христианизация, библейский эпос, дружинное сообщество.

История библейского эпоса англов и саксов началась в году 596, когда к берегам Британии пристал корабль Святого Августина, посланника папы Григория Великого при кентском дворе. По воле Григория проповедники не истребили наследия предков англов и саксов — они оставили своей новой пастве даже ее руны, а монастырские писцы Нортумбрии и других земель вложили немало своего труда в древний футарк, и эти знаки, из которых когда-то складывались заклинания, исправно служили новой вере1. Век спустя англосакс, прозванный кельтским именем Кэдмон [North, 1997, p. 15], получил во сне от Бога дар слагать песни и пересказал многие из библейских преданий, заново соткав их из причудливого словесного узора старых тевтонских легенд. Его стих и формульный язык, унаследованные от героического эпоса [Смирницкая, 1994, с. 108; Шервуд, 1988, с. 51], облачили действующие лица его Библейской истории в броню Беовульфа. В его песнях сплелись друг с другом Слово Божие и славословия героям прошлого [Anderson, 1950, p. 16–17]. Согласно преданию этот человек, не умевший читать и писать, создал религиозный эпос народа англов и саксов [Dyas, 1997, p. 51].

С течением лет новообращенные превратились в проповедников, став тем столпом, на который опирались миссии Римской церкви на землях Германии, апостолом которой — Святым Бонифацием — стал благородный Уинфрид из Уэссекса. В правление Карла Великого и его сына Людовика священные тексты христиан зазвучали на варварских наречиях Германии, так же, как прежде то было в Нортумбрии или Восточной Англии. В скрипториях Рейхенау, Фульды, Лорша, Фрейзинга, Санкт-Галлена, Вейссенбурга и Монзее были переведены на местные наречия «Отче наш», «Символ Веры», «Катехизис», «Устав Бенедикта», «Амброзианский гимн», сочинения Августина и Исидора [Althochdeutsche…, 2004, s. 32, 36, 78–79; Frühmittelaterliches…, 1955, s. 10–11]. Около 830 года в Фульде — возможно, по поручению Рабана Мавра (ученика другого англосакса — Алхвине, Алкуина) — была переведена на верхненемецкое наречие евангельская гармония «Татиан», ставшая первой немецкой Библией2. Тогда же родилась немецкая культовая поэзия, основанная на тех же принципах, что и библейский эпос англосаксов. Во главе перечня упомянем древневерхненемецкую поэму «Муспилли», что обязана своим рождением монастырю Санкт-Эммер в Регенсбурге3. Записанная на трех свободных страницах латинской рукописи и посвященная королю Людовику Немецкому, поэма датируется промежутком между 830 и 840 г. [Bondy, 1993, p. 175]. Подобна ей также древневерхненемецкая «Вессонбрунская молитва», сложенная около 800 г. в монастыре Вессобрунн. Здесь же назовем первые немецкие сказания о святых — «Песнь о Петре», «Песнь о Георгии» и т. д.

Этой эпохой рожден и религиозный эпос континентальных саксов. Он представлен двумя памятниками: «Хелианд» (Heliand, «Спаситель»)4 и «Генезис» (Altsachsische Genesis). Последний текст, три фрагмента которого были обнаружены в Ватиканской библиотеке в 1894 г., первоначально был приписан автору «Хелианда» [Anderson, 1950, p. 17]. Сама же дидактическая поэма «Хелианд», повествующая о жизни Христа, была создана около 830 г. безвестным саксонским поэтом. Автор, вероятнее всего, был монахом Фульды, Корвея на Везере или Вердена на Руре [Collitz, 1901, p. 124]. История рождения «Хелианда», хотя и не без трудностей, воссоздается по латинскому «Praefatio»5, согласно которому поэт был уполномочен изложить в стихах самые существенные 19 эпизоды Писания императором Людовиком Благочестивым, дабы донести священное чтение до неграмотных новообращенных.

Саксонские памятники строятся на тех же основаниях и сюжетах, на которых прежде воздвиглось здание древнеанглийского религиозного эпоса. История сопоставления двух родственных поэтических традиций восходит к трудам Августа Вильмара и Эдварда Зиверса [Heliand, 1878, s. 391; Sievers, 1875, s. 12]. Сходство между ними столь велико, что позволяет определить библейский эпос саксов и англосаксов не иначе как «двоюродными братьями» (Рональд Мэрфи). Среди памятников западных саксов, вероятно повлиявших на эпос саксов континентальных, в первую очередь назовем переложения Священного Писания из Codex Junius XI [Remley, 1995, p. 2–4]. Другим источником для мессиады послужил латинский перевод евангельской гармонии сирийца Татиана (Diatessaron, II в. н.э.), обогащенный влиянием комментариев к Библии и церковных преданий [Мецгер, 2002, с. 24, 492].

Но и здесь текст Священного Писания и его пересказов не был единственным источником вдохновения для саксонского сказителя. Он, подобно Кэдмону, выстроил Евангельскую историю по законам героического эпоса. То, что в литературе получило имя «германизации» (в терминах Р. Мэрфи — «нордизации») [Murphy, 1989, p. 4, 11, 19], обсуждается учеными с середины XIX в., когда Вильмар издал свою интерпретацию «Хелианда», «Deutsche Altertümer im Heliand als Einkleidung der evangelischen Geschichte». Вероятно, он был первым, кто во всеуслышание заявил о том, что «Хелианд» — суть «христианство в германской мантии» и что образ Сына Божия был обращен эпическим певцом в лик «германского Христа».

Так Евангелие обернулось библейским эпосом, Песнью о Христе. Вот лишь несколько зарисовок, извлеченных из текста древнесаксонского «Спасителя» и сопровожденных параллелями из иных древнесаксонских и древнеанглийских памятников.

Эпическое вступление

В общем и целом «Спаситель» — один из наиболее масштабных памятников древней немецкой литературы — довольно точно воспроизводит Евангельскую историю. Временами этот стихотворный пересказ столь дотошен, что может показаться скучным и недостойным перевода. Однако среди песен, более чем бережно пересказывающих первоисточник, встречаются строфы, заставляющие читателя изумиться. Таково вполне эпичное начало поэмы. Всякий, кто читал Благовествования от Матфея, Марка, Луки и Иоанна и кто знаком с германской поэтической традицией, без труда заметит отличия и сходства. Здесь перед нами разворачивается открывающее мессиаду эпическое вступление, зачин, отсылающий к мифическим временам сотворения мира и Книги, очерчивающий географические и хронологические пределы будущего действа:

  Manega uuâron, / the sia iro môd gespôn, Многие были вдохновлены духом,
  [that sia bigunnun reckean] … начать Глагол Бога,
  that girûni, / that thie rîceo Crist излагать тайны, как Христос крепкий
  undar mancunnea / mâri{d}a gifrumida средь людей рода дивное делал
5 mid uuordun endi mid uuercun. / That uuolda thô uuîsara filo словом и делом. Чаяли множества мудрых
  liudo barno lo{b}on, / lêra Cristes, чад человечьих восславить ученье Христа,
  hêlag uuord godas, / endi mid iro handon scrî{b}an Божье Слово, рукою начертать
  berehtlîco an buok, / huô sia [is gibodscip scoldin] в книге, как должно заветы
  frummian, firiho barn. / Than uuârun thoh sia fiori te thiu исполнить. Но четверо лишь
10 under thera menigo, / thia habdon maht godes, между множеств Божию силу вмещали,
  helpa fan himila, / hêlagna gêst, помощь небес и Дух Святый,
  craft fan Criste, — / sia uur{d}un gicorana te thio, Христа мощь, — что избраны были
  that sie than êuangelium / [ênan scoldun] Евангелие чтобы
  an buok scrî{b}an / endo [sô] manag gibod godes, начертать в книге, Божию волю,
15 hêlag himilisc uuord: / sia ne muosta heli{d}o than mêr, небесное слово святое. Другим храбрым не было мочи,
  firiho barno frummian, / neuan that sia fiori te thio чадам живых того сделать, лишь четверо
  thuru craft godas / gecorana uur{d}un, Божией мощью избрались,
  Matheus endi Marcus, / — sô uuârun thia man hêtana - Марк и Матфей, — так звались — 20
  Lucas endi Iohannes; / sia uuârun [gode lie{b}a,] Иоанн и Лука. Были любезными Богу,
20 uuir{d}iga ti them giuuirkie. / Habda im uualdand god, дела достойными были. Бог Властелин
  them heli{d}on an iro hertan / hêlagna gêst в сердца храбрых Дух Святый
  fasto bifolhan / endi ferahtan hugi, вместил, мудрые мысли,
  sô manag uuîslîk uuord / endi giuuit mikil, разумное слово, ум крепкий,
  that sea scoldin ahebbean / hêlagaro stemnun восславили чтоб святым гласом
25 godspell that guoda, / that ni ha{b}it ênigan gigadon huergin, глагол благой Бога, — нет равных
  thiu uuord an thesaro uueroldi, / that io uualdand mêr, этому слову в сем свете, таких, чтобы громче Владыку,
  drohtin diurie / eftho der{b}i thing, Вождя вознесли б, иль тварь злую,
  firinuuerc fellie / [eftho fîundo nî{d}], труд недобрый сражали б, иль ярость врага
  [strîd uui{d}erstande] — , / huand hie habda starkan hugi, отражали б — ведь дух хранил крепкий,
30 mildean endi guodan, / thie the mêster uuas, добр был и кроток, кто наставлял их,
  [a{d}alordfrumo / alomahtig]. Творец благородный и всемогущий.
  That scoldun sea fiori thuo / fingron scrî{b}an, Им предстояло начертать,
  settian endi singan / endi seggean for{d}, сесть и воспеть и поведать
  that sea fan Cristes / crafte them mikilon о Христа мощи могучей,
35 gisâhun endi gihôrdun, / thes hie sel{b}o gisprac, что слышали и что узрели, что Он
  giuuîsda endi giuuarahta, / uundarlîcas filo, свершил да поведал, о чудесах что без счета
  sô manag mid mannon / mahtig drohtin, меж мужей мощный Вождь сделал.
  all so hie it fan them anginne / thuru is [ênes] craht, О том, как в начале лишь Своей силой,
  uualdand gisprak, / thuo hie êrist thesa uuerold giscuop Властелин молвил, творя мирозданье,
40 endi thuo all bifieng / mid ênu uuordo, все воздвигая словом,
  himil endi er{d}a / endi al that sea bihlidan êgun небо с землей, все, что меж ними.
  giuuarahtes endi giuuahsanes: / that uuar{d} thuo all mid uuordon godas Так Бога глаголом все
  fasto bifangan, / endi [gifrumid] after thiu, прочно воздвиглось, так предрешилось,
  huilic than liudscepi / landes scoldi какому народу краем
45 uuîdost giuualdan, / eftho [huar] thiu [uueroldaldar] править просторным, и как век сей
  [endon scoldin]. / Ên uuas iro thuo noh than завершится. Один был
  [firiho] barnun biforan, / endi [thiu] fî{b}i uuârun agangan: пред людским родом, и пять истекли:
  scolda thuo that sehsta / sâliglîco шестой же блаженно
  cuman thuru craft godes / endi Cristas giburd, грядет Божьей мощью, Христовым рожденьем,
50 hêlandero [bestan], / hêlagas gêstes, Врача, что всех лучше, Духа Святого,
  an thesan middilgard / managon te helpun, во Граде Среднем многим на помощь,
  firio barnon ti frumon / uui{d} fîundo nî{d}, люду на благо, от ярости вражьей,
  uui{d} dernero duualm. / Than habda thuo drohtin god от происков скрытных. Господь Бог
  Rômanoliudeon farliuuan / rîkeo mêsta, дал римскому люду державу,
55 habda them heriscipie / herta gisterkid, скрепил сердца рати,
  that sia habdon bithuungana / thiedo gihuilica, чтоб притеснили народы,
  habdun fan Rûmuburg / rîki giuunnan из Рима державы добились
  helmgitrôsteon, / sâton iro heritogon ратники в шлемах. Их воеводы воссели
  an lando gihuem, / habdun liudeo giuuald, во всякой стране, власть сохраняя
60 allon elitheodon. / Erodes uuas над каждым народом. Стал Ирод
  an Hierusalem / o{b}er that Iudeono folc в Иерусалиме над иудеями
  gicoran te kuninge, / sô ina thie kêser tharod, князем, когда кесарь,
  fon Rûmuburg / rîki thiodan Рима правитель 21
  satta undar that gisî{d}i. / Hie ni uuas thoh mid sibbeon [bilang] его меж дружин тех поставил. Он не был
65 a{b}aron Israheles, / e{d}iligiburdi, Израилю внуком, не был он знатного рода,
  cuman fon iro [cnuosle], / neuan that hie thuru thes kêsures thanc не был родным им по крови, но через кесаря
  fan Rûmuburg / rîki habda, Рима хранил власть:
  that im uuârun sô gihôriga / hildiscalcos, ему покорялись битв слуги,
  a{b}aron Israheles / elleanruo{b}a: Израиля славные внуки,
70 suî{d}o unuuanda uuini, / than lang hie giuuald êhta, покуда владел властью
  Erodes thes rîkeas / endi [râdburdeon held] Ирод, правил
  [Iudeo liudi]. народом евреев.

В строфах 32–33, посвященных евангелистам, читаем:

Им предстояло наче́ртать (fingron scriban),
сесть и воспеть (settian endi singan), и поведать…

Как кажется, здесь лицом к лицу друг с другом сталкиваются два персонажа — средиземноморский книжник и северный эпический певец, скоп. О первом буквально сказано «fingron scriban», «пальцами писать», что для уха современника звучит не более странно, чем для сакса звучал латинского происхождения глагол «scriban» (ср. лат. «scrībere» и нем. «schreiben», писать), являющийся заимствованием из латыни в такой же степени, в какой само умение писать является латинским заимствованием. «Scriban» противопоставляется собственно саксонскому глаголу «uurîtan» (ср. англ. «write», писать), что на современный немецкий переводится как «zerreißen» (разорвать, порвать и т. д.) или «schreiben» (писать). А по сути — «резать руны». Одному из них надлежит «начертать» (fingron scriban), тогда как другому — «сесть и воспеть» (settian endi singan). Кажется, в данном случае отчетливо просматривается наделение евангелистов чертами эпического певца, скопа или скальда.

Кстати сказать, в строфе 3 находится слово, что можно было бы ожидать, скорее, рядом с отсутствующим в этой песни глаголом «uurîtan», нежели там, где оно есть на деле:

Многие были вдохновлены духом,
… начать Глагол Бога,
излагать тайны (reckean that giruni)

Ведь «giruni», в данном случае с некоторой долей условности переведенное как «тайны», предполагает и иной вариант перевода: «руны» как тайные, магические знаки.

И еще одна любопытная деталь: в этой поэме почти о шести тысячах строф лишь единожды — в строфе 25 — упомянуто слово, которое позднее обнимет собою всю поэму:

… восславили чтоб святым гласом
глагол благой Бога (godspell that gouda)

Это «godspell», «Божья речь», со временем превратится в «Gospel», «Евангелие». Наконец, стоит отметить следующий факт: в полном соответствии с древними традициями героического эпоса мессиада излагается от первого лица, так, как в Песни V (строфы 367–370):

… / Thar gifragn ic, that [sie thiu] berhtun giscapu, Там я узнал (Thar gifragn id), что светлые судьбы
Mariun gimanodun / endi maht godes, Марии рекли, и Божия сила,
that iru an [them] sî{d}a / [sunu ôdan uuar{d}], что скоро сын ей дан будет,
giboran an Bethleem / barno strangost дитя в Вифлиеме родится…

Судьбы

Поэт не ограничился одной только сменой «костюмов» главных персонажей. Многолетние исследования словаря «Хелианда» подтвердили наличие в тексте понятий германского права и — что поразительно — религии. Автор достаточно свободно включает элементы языческой мифологии в Евангельский эпос. Более всего поражает его способность отыскать место для «wurd» или «metod» (Судьбы). На языческие корни этого понятия в поэме «Хелианд» указывает само существование «giscapu» (судьбы) во множественном числе: это отнюдь не случайно и не является поэтическим приемом. Множественность судеб обусловлена самими дохристианскими представлениями германцев. Именно во «множественном числе» в языческих преданиях предстают дисы, валькирии и норны. Такое положение вещей можно проиллюстрировать следующими отрывками из «Старшей 22 Эдды». В «Прорицании Вельвы» говорится о норнах, что

судьбы судили,
жизнь выбирали
детям людей.

То же находим в «Первой Песни о Хельги Убийце Хундинга»:

Норны явились
судьбу предсказать
властителю юному;
судили, что он
будет прославлен,
лучшим из конунгов
прозван будет (Старшая Эдда).

В своей «Младшей Эдде» Снорри пишет о священном источнике Урд: «Там место судбища богов». И далее: «Под тем ясенем у источника стоит прекрасный чертог, и из него выходят три девы. Зовут их Урд («Судьба», старшая из норн, древнесеверное «urðr»; ср. сакс. «wurd»), Верданди («Становление») и Скульд («Долг»). Эти девы судят людям судьбы, мы называем их норнами» (Снорри Стурлусон. Мл. Эдда).

Судьбы приносят людям жизнь и смерть, они просачиваются в Евангельскую историю каждый раз перед рождением и нависают над всяким смертным одром. Рок отнимает сына у Наинской вдовы (песнь XXVI, строфа 2189) и приносит смерть Лазарю (песнь XLI, 3347):

… / ne habda uunnea than mêr, … отрады не знала,
[biûten] te themu ênagun sunie / al [gelâten] но сыну единому всю посвящала
uunnea endi uuillean, / anttat ina iru uur{d} benam, радость и счастье, покуда рок (uurd) его не забрал,
mâri metodogescapu. / … славные судьбы (mari metodogescapu)
(XXVI, 2187–2190).

Или же:

… / Thô gifragn ik that ina is reganogiscapu, Тогда я узнал: рок (reganogiscapu)
thene armon man / is êndago бедному мужу его день последний
[gimanoda mahtiun suî{d},] / … возвестил властно
(песнь XLI, 3347–3349).

Судьбы приносят гибель людям даже в прямой речи самого Христа («люди взрастают, покуда рок — wurd — их не заберет»; 3633). По Его же словам, судьба приносит смерть и разрушение и Иерусалиму, обреченному кануть в пучине пожара (3692). Не является исключением и предсмертный час Самого Христа. Он говорит о Своей скорой смерти:

… / Thiu uurd is [at] handun, Рок (uurd) уж в руках,
that it sô gigangen scal, / sô it god fader свершится все так, как Бог Отец
[gimarcode] mahtig. / … крепкий решил (4778–4780).

Или же вновь Его устами:

… / Thiu uurd nâhida thuo, Приблизился рок (uurd),
mâri maht godes / endi middi dag, Божия мощь и полдень,
that sia thia ferahquâla / frummian scoldun. чтоб смерть им совершить
(песнь LXIV, 5394–5396).

Однако не все так просто. Концепты германского мифа не просто механически вводятся в ткань христианской эпопеи. Они самым замысловатым образом срастаются с новым вероучением, сливаясь с ним в единое целое. Потому Иоганн Хендрик Галле и Отто Бехагель толкуют «metodogiscapu» как «Schicksalsfügung» (судьба, роковое стечение обстоятельств) или «Schicksal» (судьба, участь, доля, рок), вместе с тем переводя «metod» не только как «Geschick» (судьба, участь, рок), но и как «Gott» (Бог).

Подобным образом поступают Дж. Кейси и Р. Мэрфи. Последний склонен понимать «metodogiscapu» и как «судьбы деяния», и как «Мерятеля (т. е. Бога) дела». Дж. Кейси, переводя «giscapu» как «судьбы» (множественное число), «metod» переводит как «судьба», их сочетание же -«metodogescapu» переводит как «divine fortune». Нечто подобное можем встретить на страницах англосаксонских кодексов. Относительно «metod» Джозеф Босуорт оговаривает его исключительно поэтическое назначение в англосаксонских текстах. В числе наиболее архаичных его смыслов он называет «fate», «destiny» и «death», а также оговаривает возможность его использования по отношению к языческим богам [Bosworth, Toller, 1898, p. 682]. Кроме того, англосаксонская традиция прилагает «metod» непосредственно к христианскому божеству. Так обстоит дело в поэме «Исход» 23 [Exodus, 1994, p. 128] и в англосаксонском сказании о хождении апостола Андрея в страну человекоядцев. В этом случае устами апостолов Андрея (строфа 357) и Матфея Он означается как «meotud mancynnes» («Рок людей рода»; строфа 69). Так судьбы, некогда определявшие удел всех смертных и самих древних богов, местами срастаются с ликом триединого христианского божества.

Но лишь местами. Другая ипостась судьбы — инструмент в руках Господа, не Он Сам, но нечто Ему подчиненное. «Судьба» в «Спасителе» выступает не только в обличье Бога-Отца и слепой силы, повелевающей людьми и богами. Многих исследователей озадачивало расположение поэмой «судьбы» и «силы Божьей» через «endi» (союз «и») [Hagenlocher, 1975, s. 70]. То есть — по сути, в качестве синонимов. Кроме того, древние саксонские манускрипты пестрят словосочетаниями, подобными «helag giscapu» (святая судьба; XLIX, 4064) и «godes giscapu» (Божья судьба; IV, 336).

Еще раз обратимся к словам, сказанным Спасителем. Как кажется, они достаточно явно демонстрируют зависимый характер судеб в «Хелианде»: Рок (uurd) уж в руках, свершится все так, как Бог Отец крепкий решил. Или же вновь Его устами: Приблизился рок (uurd), Божия мощь.

Любопытно, что если в рукописи «М» слово «godes» (Божий) появляется перед «giscapu» (Судьба), делая судьбу посланцем Его воли, то в рукописи «С» присутствует только «giscapu». Такие рассогласования между списками поэмы свидетельствуют в пользу постепенности процесса ее «крещения». Как кажется, все выше сказанное указывает на удивительное смешение собственно христианских терминов с прежними языческими представлениями о месте Судьбы в жизни людей, богов и мироздания.

Однако, справедливости ради, следует (очень коротко) упомянуть и о «критической» точке зрения, «разрушающей», без всякого сомнения, зачаровывающую картину взаимопроникновения христианства и язычества. В качестве критиков выступит группа уважаемых знатоков англосаксонского материала. Так, Ричард Норз в своей книге «Heathens Gods in Old English Literature» упоминает расхожее мнение о мрачном фатализме германской религии, якобы способствовавшем распространению христианства. Он утверждает, что эта идея основывается на неверном утверждении, будто англосаксы поклонялись германской судьбе («wyrd») как божеству. Свое мнение он подкрепляет аналогичными суждениями Б. Дж. Тиммера, выраженными в работе «Wyrd in Anglo-Saxon Prose and Poetry», а также аргументами Д. Уайтлока, Дж. Вебер и Э. Г. Стэнли. Эти авторы опровергают факт поклонения судьбе, считая ее христианской религиозной абстракцией [North, 1997, p. 3–4]. Точно такого же мнения придерживался Дж. Р. Р. Толкиен. Обсуждая проблему «язычества» поэмы «Беовульф» и отвергая божественный статус «wyrd», он опровергал позицию Б. Филлпоттс, высказанную ею в 1928 г. в исследовании «Wyrd and providence in Anglo-Saxon thought» [Anlezark, 2003, p. 319–321]. И, конечно же, невозможно пройти мимо мнения Э. Стэнли, который в своей работе «The Search for Anglo-Saxon Paganism» (1975) говорит о бесстыдных (shameless) попытках обнаружить элементы германского язычества в большей части поэтического корпуса англосаксов… [Granham, 1994, p. 79].

Рассуждение о проникновении элементов германского язычества в эпическое изложение Священной истории может быть продолжено весьма и весьма любопытным апокалипсическим сюжетом из LII песни «Хелианда»:

4310 … / that uuir{d}id hêr êr an themu mânon skîn … ясным то станет по луне
  iac an theru sunnon sô same; / gisuerkad siu bê{d}iu, и по солнцу: вместе затмятся,
  mid [finistre] uuer{d}ad bifangan; / fallad sterron, мрак их обнимет. Звезды падут,
  huît he{b}en[tungal], / endi hrisid er{d}e, небес светлые свечи, земля задрожит,
  bi{b}od [thius] brêde uuerold / — uuir{d}id sulicaro bôkno filu —: мир содрогнется — нет числа знакам —
4315 grimmid the grôto sêo, / uuirkid thie ge{b}enes strôm море взъярится, посеет пучина
  [egison] mid is û{d}iun / er{d}bûandiun. бурею трепет меж земнородных. 24
  Than [thorrot] thiu thiod / thurh that gethuing mikil, Сгинут народы от горя
  folc thurh thea forhta: / than nis fri{d}u huergin, и страха. Мира не станет,
  ac uuir{d}id uuîg sô maneg / o{b}ar these uuerold alla но многие войны над всем сиим светом
4320 hetelîc [afhaben,] / endi heri [lêdid] восстанут свирепо, дружины направят
  kunni o{b}ar [ô{d}ar:] / uuir{d}id kuningo giuuin, роды друг на друга. Грядут князей распри,
  meginfard mikil: / uuir{d}id managoro [qualm,] странствия ратей, настанет смерть многих,
  open urlagi / — that is egislîc thing, открытые брани — ужасно,
  that io sulik mor{d} sculun / man afhebbien —, что должно мужам душегубство свершить.
4325 uuir{d}id uuôl sô mikil / o{b}ar these uuerold alle, Настанет мор страшный средь всего мира,
  manster{b}ono mêst, / [thero] the gio an thesaru middilgard смерть, что суровей, тех, кои прежде во Граде Среднем
  suulti thurh suhti: / liggiad seoka man, хворью мертвили: люди полягут,
  driosat endi dôiat / [endi] iro dag endiad, погибнут и сгинут, день их закончив,
  fulliad mid iro ferahu; / ferid unmet grôt жизнь завершат. Недород придет лютый,
4330 hungar hetigrim / o{b}ar heli{d}o barn, глад злой сынам храбрых,
  metigêdeono mêst: / … суровая скудость…

Многим исследователям в своей эсхатологической части произведение кажется вполне сопоставимым с эддической поэзией. Сходство это усугубляется следующими строфами, где сказано:

4355 … / Fora thiu gi uuardon sculun, Стеречься вам должно,
  that he iu slâpandie / an [suefrestu] Чтоб он во сне вас на ложе
  fârungo ni bifâhe / an firinuuercun, нежданно не взял в делах скверных,
  mênes fulle. / Mûtspelli cumit полных порока. Муспилли (Mutspelli) идет
  an thiustrea naht, / al sô thiof ferid во мраке ночи, как идет тать
4360 darno mid is dâdiun, / … с его делом тайно…

Самое интересное в этом отрывке — слово «Муспилли», давшее название одноименной древневерхненемецкой поэме. Ее отличает некоторая бедность слога, отсутствие ярких и живых красок «Хелианда». И лишь один отрывок резко выделяется — «чрезвычайно живое изображение гибели мира, которое значительно отступает от традиционных христианских представлений об этих событиях»:

daz hôrtih rahhôn / dia uueroltrehtuuîson, Слыхал от людей я на свете святейших,
daz sculi der antichristo / mit Eliase pâgan. Антихрист сразится с Ильей…
daz Elias in demo uuige / aruuartit uuerde. Раненым в брани Илия станет.
sô daz Eliases pluot / in erda kitriufit, Лишь Илия кровь на землю прольет,
sô inprinnant die perga, / poum ni kistentit горы вспыхнут тогда, древо не устоит
ênîhc in erdu, / ahâ artruknênt, на земле ни одно, высохнут воды,
muor varsuuilhit sih, / suilizôt lougiu der himil, себя топь поглотит, спалит небо пламя,
mâno vallit, / prinnit mittilagart, рухнет луна, сгорит Средний Град
(строфы 37–38, 49–54).

А далее в строфе 57 использовано понятие, давшее имя всему произведению: «Тогда от Муспилли не сможет родича родич спасти» («dar ni mac denae mak andremo helfan vora demo muspille») [Althochdeutsche…, 1992, s. 238].

Оба фрагмента, и древнесаксонский, и древневерхненемецкий, изначально озадачивали исследователей своим поразительным сходством с эддическими сюжетами [Bondy, 1993, p. 175]. В Эддах также упоминается Муспель. Вот, что пишет о том Снорри в «Видении Гюльви»: «Всего раньше была страна на юге, имя ей Муспель». Эту страну охраняет великан Сурт («Черный»): «В руке его пылающий меч, и, когда настанет конец мира, он пойдет войною на богов и всех их победит и сожжет в пламени весь мир» (Младшая Эдда). О том же говорит «Старшая Эдда» в «Прорицании Вельвы», рисуя эсхатологическую картину «Сумерек богов»:

С востока в ладье
Муспелля люди
плывут по волнам, 25
а Локи правит;
едут с волком
сыны великанов… (Старшая Эдда).

Выше приведена лишь незначительная часть хитросплетений эпических, мифологических и библейских сюжетов, буквально переполняющих текст «Спасителя», а равно и весь корпус памятников религиозного эпоса англов и саксов. За неполных два века систематических филологических и исторических изысканий строфы со страниц древних манускриптов не раз удивляли своих исследователей. Они и по сей день не утратили своей способности поражать и вызывать споры.


Примечания

1 Так, в монастыре Хакнесс близ Витби до сих пор хранится резной англосаксонский крест с посвятительной надписью некоей Эдильбурги, сделанной частично латынью, частично руническими буквами.

2 Вероятно, это было около 830 года. См. [История…, 1985, с. 22–30; Фогт, Кох, 1901, с. 33–40, 51, 53].

3 Название «Muspilli» (языческий «мировой пожар», «огонь, губящий землю») дано немецкими филологами XIX в.

4 Название поэме дано в 1830 г. ее первым издателем Андреасом Шмеллером, опубликовавшим ее под заглавием «Heliand. Poema Saxonicum seculi noni».

5 Этот текст отсутствует в средневековых манускриптах «Хелианда». В XIX в. сама подлинность «Praefatio» была поставлена под сомнение. Так, в 1873 г. J. W. Schulte попытался обосновать свою позицию, согласно которой «Praefatio» является подделкой, датируемой XVI в.


Библиографический список

Althochdeutsche Literatur. Berlin, 2004. Althochdeutsche poetische Texte. Stuttgart, 1992.

Anderson G. K. Old and Middle English Literature from the Beginnings to 1485 // A History of English Literature. N.-Y., 1950.

Anlezark D. 'Beowulf and the Critics' by J. R. R. Tolkien // Medium Aevum. 2003. Vol. 72.

Bondy R. C. Christianity and Cultural Diversity // Christian Spirituality: Origins to the Twelfth Century / ed. by B. McGinn, J. Meyendorff. N.-Y.: Crossroad, 1993.

Bosworth J., Toller T. N. An Anglo-Saxon Dictionary. Oxford, 1898. Collitz H. The Home of the Heliand // PMLA. 1901. Vol. 16. № 1.

Dyas D. Images of faith in English literature 700–1500: An Introduction. L.; N.-Y.: Longman, 1997. Exodus / ed. by P. J. Lucas. Exeter: Univ. of Exeter Press, 1994. Frühmittelalterliches Deutsch. Halle, 1955.

Granham D. C. The Shorter Heroic Verse / Companion to Old English Poetry. Amsterdam, 1994. Hagenlocher A. Schicksal im Heliand. Verwendung und Bedeutung der nominalen Bezeichnungen. Köln: Böhlau-Verlag, 1975.

Heliand / Hrsg. von E. Sievers. Halle, 1878.

Murphy G. R. The Saxon Savior. N.-Y.; Oxford, 1989.

North R. Heathens Gods in Old English Literature. Cambridge: Cambridge University Press, 1997.

North R. Pagan words and Christian meanings. Cambridge, 1997.

Remley P. G. Old English Biblical Verse. Cambridge, 1995.

Sievers E. Der Heliand und die angelsachsische Genesis. Halle: Niemeyer, 1875.

История немецкой литературы в трех томах. М., 1985. Т. I.

Мецгер Б. М. Ранние переводы Нового Завета. Их источники, передача, ограничения. М., 2002. Смирницкая О. А. Литературное сознание исландцев XII–XIII веков и проблемы становления жанровых форм // Проблема жанра в литературе средневековья / под ред. А. Д. Михайлова. М.: Наследие, 1994.

Фогт Ф., Кох М. История немецкой литературы от древнейших времен до настоящего времени. СПб., 1901.

Шервуд Е. А. От англосаксов к англичанам. М., 1988.

© М. В. Домский, 2010

Источник: Вестник Пермского университета. Серия: История. 2010. Вып. 2 (14) www.hse.ru/data/2013/03/20/1292383077/домский статья.pdf

Текст оригинала взят отсюда http://www.hs-augsburg.de/~harsch/germanica/Chronologie/09Jh/Heliand/hel_hf00.html

Текст подготовил к публикации на сайте Александр Рогожин

© Tim Stridmann