Бонд в Аунастадире и белый медведь

Bóndinn á Ánastöðum og bjarndýrið

В Аунастадире в Хьяльтастадатингхау некогда проживала супружеская чета; других людей, кроме одной работницы, с ними не было. Однажды зимой хозяйка родила ребёнка, и всё шло замечательно. Когда настал срок, бонд привёл священника, чтобы крестить дитя, и после сопроводил его домой в Хьяльтастадир, а это целое межхуторное расстояние1, и затем отправился обратно к себе домой.

В ту пору здесь в Восточных Фьордах был сильный ледостав и бродило много белых медведей. И вот, когда бонд проходит мимо кряжа, который расположен недалеко от Аунастадира, то видит, как там сидит белый медведь и держит что-то в своей пасти, похожее на женскую грудь, и тогда он начинает подозревать, что не по-доброму, должно быть, медведь покинул жилище. Потому он как можно скорее бежит на хутор, хватает копьё, которое у него имелось, поскольку тогда оружие ещё не было полностью изъято здесь в стране, и выходит обратно. Тем временем, зверь уже переместился дальше на другой кряж, чуть в стороне от того. Бонд окликивает зверя и велит ему, чтобы тот ждал его; затем, рассказывают, зверь был пронзён, и бонд оставил его неподвижно лежащим. Покончив с этим, он отправляется на хутор и входит в комнату, в которой его жена спала. Постель была пуста, а на полу лежала груда костей, её и ребёнка; но работница и повитуха спаслись с хутора. После этого Аунастадир пребывал какое-то время в запустении.

Этот ближний кряж называется Ильэкстль [Злой Кряж], а тот дальний — Дирсэкстль [Кряж Зверя], и они носят эти названия по сей день.

Прим. Та женщина2, которая рассказала мне3 эту историю и родилась и выросла в Аунастадире, помнит о том, как белый медведь приходил туда на Пасху, когда её родители были в церкви, и они видели его передвижения, когда возвращались оттуда. Он походил по двору и ничего не повредил, а хутор был заперт и дети находились внутри, ничего не подозревая о той опасности, что над ними нависла. Это было зимой 1823 или 1824 года.

Примечания