Эйвинд и Хатла

Eyvindur og Halla

О кончине Хатлы столяр Гисли Йоунссон1 из Рейкьявика рассказывал мне2, что когда она в последний раз сдалась или же была поймана, то оказалась настолько немощна, что её не посадили в тюрьму, а разрешили жить в какой-то лачуге в верхней части Мосфетльссвейта. Она провела там некоторую часть лета. Однажды осенью была прекрасная погода, сияло солнце и дул прохладный ветерок; Хатла тогда сидела снаружи у стены дома и произнесла: «Сейчас в горах, должно быть, красиво». На следующую ночь она исчезла, и больше её не нашли. Но несколько лет спустя её тело обнаружили в горах Хейнглафьётль и рядом — двух баранов, которых она связала рогами своей подвязкой для платья. Люди думают, что Хатла оказалась там тотчас, как сбежала, поскольку погода сразу после этого испортилась. Однако я слышал эту историю в изменённом виде, — не помню рассказчика: только то, что это было здесь, на юге страны, — что хутор, с которого она сбежала в последний раз, был в Гравнинге или Тингватласвейте, и что её тело и бараньи туши будто бы нашли под Скьяльдбрейдом, и из этого можно сделать заключение, что этот рассказ более распространён здесь, на юге, но, вероятно, не известен повсюду.

Лачуга Эйвинда в Артнарфетльсмуларе не имеет ничего общего с двумя лачугами к востоку от реки Тьоурсау. Но Одд Йоунссон из Хамарсхейди3 и Магнус из Эврихволя4, которые оба лечили там в горах чесотку у овец, рассказывали мне, что лачуг к востоку от Тьоурсау было две. Та лачуга, к которой я ходил, находится на западе от Спрейнгисандсвега, недалеко от Тьоурсау, напротив Артнарфетльсвера. Тувювер (не Тувнавер) находится к востоку от Тьоурсау, прямо внутри Соульэйярхёвди. Он получил своё название от холма, который подступает к Тувюверу из песков и называется Бискюпстува [Кочка Епископа]. В древности там было место для разбивки палатки скаульхольтских епископов, когда они отправлялись с визитацией на север в Муласислу. Тогда они, вероятно, ехали по дороге Ватнаёкюльсвег. Некоторые говорят, что именно в этом месте бонд ждал епископа Одда и произнёс стих: «Епископа я поджидал усердно»5. Вглубь страны от Тувювера, прямо у реки Тьоурсау на севере, есть Эйвиндарковавер, и туда из Тувювера доедешь верхом едва ли больше, чем за час, но к востоку и вглубь, на небольшом расстоянии от рукава реки Тьоурсау, находится Хауюмирар, и там самая высокая трава на юге, которую вряд ли встречали чужаки. Я не слыхал упоминаний ни о Эйвиндарвере, ни о Эйвиндарсанде на востоке, у подножия Тунгнафетльсъёкюля, но другим они могут быть более знакомы. Иное дело, что там нет других травяных лугов, кроме как в так называемом Нюйидале — если не считать участки травы вокруг Тоумаусархайи и в нём самом.

Я точно не помню, был ли скальд Самсон сыном Йоуна или Сигюрда. Эти двое принадлежали к одному роду, и я думаю, что младший из них жил короткое время в Рейкхольтсдале. Самсон-старший умер на моей памяти на севере в Хунаватнссисле. У этого скальда был острый язык, и после него осталась цитируемая половина висы. Но столяр Гисли точно может назвать вам имя его отца6.

Мне кажется неправдоподобным, будто Эйвинд когда-либо сдался в Тингэйраре, где оставался по времени меньше всего, поскольку в юности я никогда не слыхал об этом, хотя жил в соседнем округе, и, думается, эту историю можно опустить. Скорее всего, это должно было бы случиться, когда там жил нотариус Одд7. История Эйвинда, кроме того, очень плоха тем, что это и не собственно исторический рассказ, и не чистая выдумка, а их помесь, и я в больших сомнениях, следует ли включить в этот и другие рассказы менее значительные и менее вероятные сведения, или же оставить их в примечаниях, чтобы не запутывать повествование. Если бы описание Эйвинда и остальных нашлось в старых книгах Альтинга, что мне не кажется невозможным, то рассказ стал бы гораздо живее, если бы воспользовался им. Йоун8, покойный бонд из Внешнего Свартаурдаля в Скагафьярдардалире, рассказывал, так что я слышал, будто он видел Артнеса в тюрьме на юге. Тот якобы был среднего роста, крепкого сложения и самодовольным на вид. Судя по тому, что он рассказал, он находился в большом почёте у других заключённых и даже, по таинственным намёкам, у самих начальников. Так, как слышал Йоун, он даже пошутил, что белощёкие казарки зимой улетают из страны, хотя не желают говорить, куда направляются. Нет ли тюремного журнала, который мог прояснить, был ли он там и когда?

Мне кажется, что только самые глупые люди, как и воры, верят в то, что они будут свободны после двадцати лет изгнания. Слово «изгнание» [«объявление вне закона»], по-видимому, также указывает на древние законы и «уход в леса»9. Также имеется всеобщее поверье, что изгнанники долго не принимают к себе провинившихся жителей селений, и это поверье основано на саге о Греттире, о его проживании в Тоурисдале и его отношениях с Хатльмюндом. Однако мошенники, которые осенью бежали из Аурнессислы и которых жители Эйстрихреппа поймали в Артнарфетльсвере, думали, что они смогут найти защиту у изгнанников. Я побеседовал с одним из них и разузнал это у него.

Я забыл упомянуть ранее о том, что в Тувювере есть обыкновенное место для привала, прежде чем отправиться в Спрейнгисанд, и дорога спускается к нему, так что чужаки скорее наткнутся на него, чем на другие места для привала повыше, ведь растительность там начинается раньше. Теперь это всё, что я мог рассказать вам в связи с Эйвиндом.

Примечания