В результате прочитанных нами глав мы познакомились с тремя выдающимися фигурами, что возвышались над остальными богами и были поставлены во главу северного пантеона, с Одином, Тором и Фрейром. Великая богиня Фрейя стоит подле своего брата, как и Фригг, супруга Одина, словно тень и неприметный спутник. Отступая ещё дальше можно увидеть Ньёрда, отца Фрейра, и Тюра, одного из богов войны и владыку небес. То, что известно о древних германцах, даёт нам основания полагать, что они почитали подобную группу божеств: Водана, Тонара, Нертус и Тиваза.
Но, приводя список главных богов, мы понимаем, что ими, согласно перечислению Снорри, обитатели Асгарда не ограничиваются. Многие так называемые боги играют важную роль в мифах, а другие кратко упоминаются по имени, но поиски какого-либо существовавшего культа, связанного с ними в древние времена, напрасны, в то время как мы боремся с трудностями восприятия их как литературных персонажей, они так и остаются загадочными и противоречивыми. Некоторые, как мы видим, связаны с культом Ванов, такие как Инг и Скильд, Улль и Бюггвир, богини Гевьон и Скади. Некоторые из них, возможно, изначально были героями, которых с течением времени хранители древностей обожествили. А другие могли возникнуть как абстракции, которыми пользовались скальды, а затем приобрели собственную литературную личность. Какие-то могли быть заимствованы из чужеземных источников на север, но благодаря скальдам и сказителям нашли своё место в Асгарде.
Эта глава не ставит цель изучить все противоречивые теории, которыми обросли загадочные фигуры малоизвестных богов и даже не пытается рассмотреть все имена в списке Снорри. Здесь мы рассмотрим некоторых наиболее интересных жителей Асгарда и более полно расскажем о трёх выдающихся фигурах, о которых нельзя промолчать, о Хеймдалле, Локи и Бальдре.
…блистая богоравной красотой,
С людскою — несравнимой.
Довелось Им на небесных тронах восседать,
А ныне — в райских списках ни следа…
Первым заслуживает упоминание Браги, поскольку Снорри называет его богом поэзии. В «Перебранке» Локи обвиняет его в том, что тот избегает битвы и прячется среди скамей. Это может быть основано на том, какую роль Браги сыграл в придворной поэзии десятого века, где он помогал подготавливать Вальгаллу для вновь прибывших королей, что были убиты в сражениях, приветствуя их в зале Одина. С другой стороны, Локи также ссылается на то, что Браги убил брата своей жены, что нам намекает об ещё одной неизвестной нам истории, связанной с ним.
Существует упоминание о скальде по имени Браги Боддасон, который жил в девятом веке. Маловероятно, что он превратился в мифического героя так быстро после своей смерти, равно как его не называли в честь бога, безусловно. Возможно имя «Браги» было прозвищем; слово часто означало поэзию в целом, а слово «bragarmal» — язык поэзии, при этом Снорри признаёт, что это значение образовано от имени бога. В то же время у слова есть ещё одно значение — «правитель» или «идущий впереди». Когда проводился поминальный пир в честь умершего коннунга, чаша, из которой люди пили погребальный эль в его честь, и над которой приносились торжественные клятвы, называлась «bragarfull», или «Чаша Браги». Она означала «Чашу правителя», и могла называться именем умершего коннунга или Одина, главнейшего из богов, которого восхваляли на похоронах в качестве бога мёртвых. Самого Браги иногда называют Длинобородым, что является также одиним из хейти Одина. Возможно, он действительно не более, чем одна из сторон самого Одина, бога поэзии и вдохновения, и что одно из его имён вследствие ошибочного понимания скальдами стало отдельным божеством. Понятие «bragarfull» употребляемое в качестве похоронного напитка, может быть связано с ролью Браги на пирах в Вальгалле, что сформировалась под влиянием прообраза скальда при королевском дворе на земле.
Говорится, что женой Браги была богиня Идунн. Она была хранительницей яблок бессмертия, что дарили богам вечную молодость. Снорри рассказал, как Локи был вынужден выманить Идунн и её яблоки для великана Тьяцци, и как пришлось её возвращать, чтобы спасти богов от старости и смерти. Идунн — немного бесцветная фигура (тем не менее её брат упоминается в «Перебранке Локи», что указывает на возможное существование ещё одной истории о ней) и в Северной Мифологии она не кажется родной. Высказано предположение, что её образ заимствован из Западного Кельтского фольклора или классических источников, что её золотые яблоки — отражение тех, что растут в Саду Гесперид. Яблоки и орехи с обетованной земли, возвращающие молодость и освобождающие съевших их от гнёта времени — характерная черта большинства ирландских мифов, и эта история уходит корнями глубоко в прошлое. Можно отметить, что Локи обратил Идунн и её яблоки в орех и бежал прочь с ней в когтях, когда обратился в птицу. И тогда мы имеем прямую связь вечной молодости с яблоками и орехами, как это встречается в ирландских сказаниях.
Вместе с тем совершенно точно присутствовала связь фруктов, особенно яблок, с богами в Германском язычестве. Орехи и яблоки были найдены в древних могилах, как в Южной Англии, так и на Континенте, и они несли какое-то символическое значение. Орехи до сих пор являются распространённым символом плодородия в южно-западной Англии. Нам также известно, что яблоки связаны с Ванами, потому что именно золотые яблоки предлагал Скирнир во время сватовства Фрейра к Герд. И снова в «Саге о Вёльсунгах», Фригг дарит королю яблоко возле могильного кургана, когда он молился о сыне. В скальдической поэме одиннадцатого века Торбьёрна Брунасона можно увидеть примечательный кеннинг «яблоко Хель». Скальд утверждал о том, что жена хочет его смерти; она мечтает, чтобы он жил под землёй и даёт яблок смерти ему, в этом случае подразумевается, что яблоко считалось пищей мёртвых. Более того, в римский период богиня Нехаленния, чей алтарь найден на острове Валхерен, изображалась как женщина, сидящая на скамье рядом с корзиной, полной яблок. Она, как мы видим, связана с Материнским культом и богинями плодородия, Ванами. Таким образом, несмотря на то, что яблоко встречается как символ вечной молодости в древнескандинавской и ирландской традициях, мы не можем точно утверждать, что это является заимствованием кельтских идей скандинавскими сказителями.
Алтарь Нехаленнии в Домбурге, провинция Зеландия, Нидерланды. Слева от богини — собака, в руках она держит корзину яблок.
Более того, существуют значительные различия между скандинавским мифом о похищении яблок и плодами, украденными с дерева, из ирландской легенды о сыновьях Терана, к которой возводят заимствование истории об Идунн. Нигде не говорится о том, что золотые плоды Идунн растут на божественном дереве, но упоминается, что она хранит их в ларце или корзине, так что её можно похитить только вместе с её сокровищем. Божественное яблоко в любом случае является древним символом, который, возможно, зародился в странах Ближнего Востока, откуда пришла культивированная яблоня. Её выращивание в северной Европе восходит примерно к временам Римской Империи, но на севере местные яблоки мелкие и горчат. В образе Идунн — жены бога вдохновения и поэзии — мы замечаем смутные очертания древнейшего символа: богини-хранительницы животворящего плода иного мира.
© Tim Stridmann