Об этом издании

Необходимо также сказать несколько слов о том, как устроена эта книга.

Настоящее издание прядей — самое полное из всех, когда-либо выходивших в переводе на иностранный язык: оно включает в себя 80 рассказов. На сегодняшний день существует множество сборников прядей в переводах на самые разные языки, однако, как правило, это небольшие антологии, которые содержат не более 15–20 рассказов, издавна пользующихся наибольшей известностью. Исключение представляет лишь изданное в 1997 г. в Исландии в переводе на английский язык первое полное собрание всех «саг об исландцах», в которое вошло и 49 прядей1. Предлагаемая вниманию читателя книга в первую очередь отличается от этого издания тем, что помимо «прядей об исландцах» в ней собраны также и все прочие разновидности прядей, о которых шла речь выше.

Кроме того, настоящее собрание отличается от всех прочих предпринимавшихся ранее изданий прядей и своей структурой. Поскольку большая часть сохранившихся до наших дней прядей были вплетены в «королевские саги», содержащиеся в двух средневековых рукописях — «Книге с Плоского Острова» и «Гнилой Коже», обе эти компиляции и легли в его основу. Извлеченные из жизнеописаний норвежских правителей пряди приводятся здесь в той самой последовательности, в какой они встречаются в этих двух книгах, и сразу же вслед за тем дополняются прядями из других рукописей, отсутствующими в названных компиляциях. Необходимо отметить при этом, что в отдельных случаях для перевода нами были выбраны другие редакции этих же рассказов, в большей или меньшей степени отличающиеся от тех их версий, которые можно найти в двух основных уже упоминавшихся рукописях. Так, к примеру, «Прядь о Торвальде Путешественнике» приводится здесь не в краткой версии, которая и была включена в «Большую сагу об Олаве Трюггвасоне» в «Книге с Плоского Острова», но в пространной ее версии, присутствующей в более ранней отдельной редакции этой же саги, и дополнена эпизодом, известным лишь из «Книги с Плоского Острова»; точно так же вместо сокращенных редакций некоторых прядей, вплетенных в «Сагу о Магнусе Добром и Харальде Суровом» в «Гнилой Коже» читатель найдет в книге их полные версии, сохранившиеся в других рукописях (см. «Прядь о Халли Челноке» и «Прядь о Стуве»). Оценивая существующие варианты, составитель настоящего собрания, как правило, останавливал свой выбор на наиболее полных и/или совершенных в художественном отношении редакциях рассказов, отмечая все значимые расхождения между основными их версиями в комментариях. Исключение было сделано лишь для нескольких прядей из «Книги с Плоского Острова», ранее включенных Снорри Стурлусоном в «Круг Земной». Поскольку труд Снорри давно уже доступен отечественному читателю в переводе, независимо от сравнительных нарративных достоинств вариантов прядей, которые мы находим в этих двух собраниях «королевских саг», все такие рассказы («Прядь о Рауде Могучем», «Прядь о Харальде Гренландце», «Прядь об Эмунде из Скарара», «Прядь об Асбьёрне Тюленебойце», «Прядь о Стейне сыне Скафти», «Прядь о Тородде сыне Снорри») приводятся нами только в редакции «Книги с Плоского Острова». Наконец, в единственном случае в данное собрание были включены три разные редакции одного и того же рассказа. Речь идет о «Пряди о Гисле сыне Иллуги», дошедшей до нас как в составе «королевской саги» («Саги о Магнусе Голоногом» в рукописи «Hulda»), так и в двух версиях — краткой и пространной — в составе «епископской саги», а именно в жизнеописаниях исландского прелата Йона Святого. В одной из них, очевидно, первоначально светский по духу рассказ, принадлежавший к самому распространенному типу «прядей об исландцах» — «прядям о поездках из страны», был адаптирован к жанру христианской агиографии и в результате превратился в историю о чудесах, явленных этим святым. Варианты этой пряди различаются столь разительно, что, по сути дела, могут трактоваться как самостоятельные произведения. В то же время пример «Пряди о Гисле» демонстрирует читателю, каким далеко идущим трансформациям могло подвергаться средневековое повествование, будучи помещенным в другое жанровое обрамление.

Читатель найдет в этой книге немало поэтических вставок. Часть цитируемых в прядях стихов сочинена в эпических размерах и не представляет сколько-нибудь заметных трудностей для современной аудитории (таковы, например, фрагменты поэм или целые песни, включенные в «Прядь о Норна-Гесте» или в «Прядь об Орме сыне Сторольва»). Однако большая часть приведенных здесь стихов — это скальдические строфы («висы»), которые подчас даже в переложении на другой язык могут показаться нуждающимися в разгадке сложными ребусами. Поэзия скальдов и в самом деле весьма не проста для восприятия. При бедности и очевидной прозаичности передаваемого ею содержания скальдическая строфа чрезмерно нагружена формально и представляет собой причудливый словесный и звуковой орнамент. Возведенные в канон приемы скальдической техники — это и детализованные метрические правила, и жестко регламентированная система звуковых повторов (внутренних рифм и аллитерации), и противоестественное словорасположение — замысловатый синтаксический узор, образуемый переплетающимися и вставными предложениями, и, наконец, особый поэтический язык, самым известным элементом которого является двухчастное субстантивное перифрастическое наименование, так называемый кеннинг, при помощи которого скальды зашифровывали все ключевые понятия. Кеннинги — поэтические заместители существительных обычной речи (например, «тополь сечи» = муж, «липа ожерелий» = женщина, «конь волн» = корабль, «перебранка мечей» = = битва, «огонь щита» = меч, «пламя руки» = золото) — не были собственно скандинавским изобретением, они встречаются во всей древнегерманской поэзии, однако лишь в стихах скальдов они подлежат развертыванию: последовательно заменяя второй член («определение») простого кеннинга кеннингом, скальд мог шаг за шагом «протягивать» его, превращая в трех-, четырех-, пяти- или шестичленный кеннинг (известен даже один семичленный кеннинг). Так, если воспользоваться рядом приведенных здесь простых двучленных кеннингов, то мы без труда сможем произвести четырехчленный кеннинг мужа («тополь перебранки огня щита»). К сожалению, лишь отдельные части описанного нами в самых общих чертах2 замысловатого и крепко слаженного словесного узора, который представляет собой скальдическая виса в подлиннике, могут быть переданы средствами другого языка, и тем не менее мы надеемся, что присутствующие в этой книге поэтические переводы помогут читателю составить хотя бы некоторое представление о поэзии исландских скальдов.

Статья и примечания к настоящему изданию написаны по плану научной деятельности ИМЛИ РАН. Составитель выражает признательность рецензентам книги М. Л. Андрееву и А. В. Коровину за их ценные замечания, а также сотрудникам Арнамагнеанского института в Исландии за любезное разрешение воспроизвести иллюстрации из средневековых рукописей.

Примечания