Как известно, Исландия была заселена в конце IX — начале X в. в основном выходцами из западной Норвегии, и потом между Норвегией и Исландией существовали торговые и другие связи, однако не позднее 1380 г., когда Исландия стала датским владением. Известно также, что в исландском языке и в ряде западнонорвежских (точнее — юго- и среднезападнонорвежских) диалектов произошли некоторые сходные звуковые изменения. Сходство между исландским и западнонорвежским особенно велико в развитии согласных, а именно в изменениях /rn > dn ll > dl rl > dl fn > bn/ (например, в исл. barn, fjell, karl, nafn), /nn > dn/ после долгих гласных и дифтонгов (например, в исл. steinn) и /p > b t > d k > g/ после гласных (например, в исл. slapa, rata, vaka). Я опустил те исландско-норвежские изменения согласных, которые представлены в Норвегии только на очень ограниченной территории. Впрочем надо сказать, что все исландско-норвежские звуковые изменения прошли в Исландии более последовательно, чем в Норвегии. Датировать все эти переходы очень трудно, так как в письме они отражены скудно и непоследовательно. Древнейшие отражения в письме переходов /rn > dn ll > dl nn > dn/ относятся в Исландии к XIV в.1, а перехода /rl > dl/ — к XV в.2 В Норвегии они относятся в случае перехода /rn > dn/ к XIV в.3, а в случае переходов /nn > dn rl > dl ll > dl/ — к XV в.4 Древнейшие отражения в письме переходов /p > b t > d k > g/ относятся в Норвегии к началу XIV5 или, может быть, к XIII в.6, тогда как в Исландии они относятся к XV в.7 или, вернее, к середине XVIII в.8.
Отношения между исландскими и сходными с ними западнонорвежскими изменениями согласных истолковываются различно, и это в значительной степени объясняется тем, что различно понимается сущность звукового изменения. В связи с этим хотелось бы высказать некоторые общие соображения.
В недавно опубликованной диссертации американского скандинависта К. Чепмена подробно рассматриваются исландско-норвежские звуковые изменения, их история и распространение9. Относящиеся сюда факты были, правда, известны раньше из диалектографических и других работ, но систематического обзора этих фактов до сих пор не было. В теоретическом плане Чепмен, ссылаясь на выводы психолингвистики, устанавливает, что «механизм фонетического изменения определяют два момента: образование фонетических модификаций в силу психологических факторов и распространение этих модификаций в силу социальных факторов»10. Таким образом, он склоняется к тому, что «всякое звуковое изменение есть процесс заимствования»11. Чепмена интересуют связи звукового изменения со сходными изменениями в родственных диалектах или языках, т. е., так сказать, его «внешние связи». Напротив, связи звукового изменения с другими изменениями в том же диалекте (его «внутренние связи») Чепмена не интересуют (за исключением элементарных случаев относительной хронологии). Поэтому у него звуковые изменения — это такой же набор изолированных и случайных фактов, какими они обычно бывали в традиционных исторических грамматиках. Термины «фонема», «аллофон», «структура», спорадически встречающиеся в его книге, не меняют положения. Допустив, что древнейшие отражения в письме могут отставать от звукового изменения на несколько сот лет12, Чепмен в конечном счете приходит к выводу, что факты не противоречат объяснению исландско-норвежских звуковых изменений влиянием норвежского на исландский13. Аналогичное предположение относительно переходов /rn > dn nn > dn ll > dl rl > dl/ высказал раньше Йоуханнссон14. В своем понимании звуковых изменений Чепмен в сущности следует общему направлению современной американской исторической лингвистики, которое с наибольшей полнотой проявилось в обобщающей работе Хёнигсвальда о языковых изменениях15. Хёнигсвальда интересует, ка́к следует описать замену одного звука другим в терминах соответствующих синхронных срезов16. Движущие силы этой замены, ее предпосылки и связи его не интересуют. Поэтому за новыми терминами у него в сущности скрываются те же ничем не обусловленные и ни с чем не связанные звуковые переходы, которыми оперировало доструктурное языкознание.
Неслучайно Кун — немецкий филолог, абсолютно чуждый новым веяниям в языкознании и, в частности, фонологии, — пришел к тому же выводу, что и Чепмен, но в более резкой формулировке17. По Куну, в результате заселения Исландии, Фарерских, Шетландских и Оркнейских островов выходцами из западной Норвегии образовался «океаноскандинавский язык» (das Ozeannordische) с центром тяжести в океанских дорогах или портах западной Норвегии, откуда языковые новации распространялись через океан в продолжение 700 лет. В перечне звуковых переходов, который он приводит в подтверждение своего вывода, большинство либо древнее заселения Исландии, либо не специфичны для «океаноскандинавского». О фактах расхождения исландского и норвежского, особенно многочисленных с XIV в., Кун ничего не говорит. В его концепции океан всегда связывает, независимо от того, есть ли политические и экономические предпосылки для такой связи. Возможность параллельного развития кажется Куну предрассудком. Оно не мыслимо, по Куну, в частности, потому, что исландско-норвежские новации «не может объединить никакая система»18. Но ведь система в звуковых изменениях — это как раз то, что всего меньше интересует Куна.
Между тем многие исландские и норвежские ученые допускали возможность параллельного развития19. Надо признать, однако, что понятие «параллельное развитие» само по себе неясно. Оно, как правило, сводится к признанию общей «фонетической тенденции». Но известно, что «фонетическая тенденция» — это обычное средство дать мнимое (т. е. в сущности тавтологическое) объяснение звуковому переходу. У тех, кто определяет фонетическую тенденцию («drift» Сэпира и других американских лингвистов) как «бессознательные формальные ощущения»20 или «унаследованные речевые навыки»21 и т. п., она все же остается некой перманентно и необъяснимо действующей, т. е. в сущности мистической силой. Сказать, например, что переход /p > b/ объясняется «тенденцией к ослаблению артикуляции» и т. п., значит ничего не объяснить. Спрашивается, а почему эта «тенденция» вообще возникла в данном языке и почему она проявилась именно в данном переходе и т. д.? Единственное реалистическое понимание фонетической тенденции — это понимание ее как процесса, начавшегося с определенного факта, который обусловил определенные последующие или сопутствующие факты и т. д. Но при таком его понимании слово «тенденция» в сущности не нужно. Его может заменить слово «процесс».
Если в исландском языке и западнонорвежских диалектах действительно имело место параллельное развитие, то надо раскрыть процесс, приведший к возникновению исландско-норвежских переходов. Для этого надо исследовать «внутренние связи» этих переходов.
Переход /rn > dn/ произошел в Исландии всюду, кроме ее юго-восточной окраины22. В западной Норвегии из всех рассматриваемых изменений согласных он имеет наиболее широкое распространение23. Он захватил не только широкую, расширяющуюся к северу полосу, от крайнего юга Норвегии до Согнефьорда, но также и Валдрес и Халлингдал в центральной Норвегии. По мнению Хегста, рассматриваемый переход имел раньше еще более широкое распространение24. Он представлен и на Фарерских25 и Шетландских островах26, а также на небольшой территории в северной Ютландии и на острове Эре27. Переход этот представлял собой изменение в распределении фонем, не связанное непосредственно с каким-либо изменением самой их системы. Однако он был существенным изменением в их дистрибуционных возможностях: сочетание /dn/ первоначально отсутствовало в рассматриваемых языках. Надо полагать, что первоначально [d] очень тесно примыкало к [n] в данном сочетании, и в исландском это имеет место и сейчас. В обстоятельном фонетическом описании современного исландского языка Кресс рассматривает сочетание [dn] как единый согласный звук — смычный с назальной эксплозией28. О смычных с назальной эксплозией как одной из возможных разновидностей смычных упоминается и в общих фонетиках29. В описании одного из диалектов западной Норвегии сочетания [dn] и [dl] тоже рассматриваются как смычные с особого рода эксплозией30. Характерно, что, судя по описанию Кресса, в исландском между [d] и [n] граница слога никогда не проходит: в исходе слова [n] — неслогообразующее в данном сочетании, а в середине слова граница слога проходит до [d] или в середине его выдержки31. То же засвидетельствовано в некоторых западнонорвежских диалектах32. Однако, хотя с артикуляционной точки зрения смычный с назальной эксплозией в рассматриваемых языках, может быть, и правомерно рассматривать как единый согласный (ведь считается же обычно единым согласным смычный с придыхательной эксплозией), с функциональной точки зрения считать это сочетание единым согласным (т. е. единой фонемой) было бы правомерно разве что в том случае, если бы оно регулярно встречалось в тех позициях, где возможны только простые согласные, а именно после долгих гласных33. Но такая позиция не характерна для данного сочетания34.
Переход /nn > dn/ произошел по всей Исландии, но только после долгого гласного и дифтонга. В западной Норвегии он произошел после долгого гласного или дифтонга в области, несколько меньшей, чем область перехода /rn > dn/35, а после краткого гласного — в еще значительно меньшей области36. На Фарерских островах он произошел только после дифтонга, кое-где также после долгого гласного37. Переход этот совершенно тождествен только что рассмотренному по своему результату.
Переход /ll > dl/ произошел по всей Исландии, а в западной Норвегии — в области, незначительно большей, чем область только что рассмотренного перехода38. Он представлен также на Фарерских и Шетландских островах. Сочетание [dl] тоже можно рассматривать как смычный со специфической эксплозией, но в данном случае, конечно, не назальной, а латеральной39, которая, впрочем, в артикуляционном отношении совершенно параллельна назальной40. Так же обстоит дело и с границей слога41. Единственное различие между переходом /nn > dn/ и /ll > dl/ заключается в том, что в противоположность сочетанию /dn/ сочетание /dl/ существовало и раньше. Однако /dl/ встречалось раньше только на стыке морфем (в словах или формах типа др.-исл. hǫndla от hǫnd или bendlar от bendill). В результате перехода /ll > dl/ сочетание это стало обычным в корневых морфемах (в словах типа исл. fjell, kalla и т. п.), и поэтому [d] стало более тесно примыкать к [l] в данном сочетании.
Переход /rl > dl/ был тождествен по своему результату предыдущему. В Исландии он произошел всюду, кроме ее юго-восточной окраины (как и переход /rn > dn/). В западной Норвегии область его распространения трудно точно определить. По-видимому, она первоначально совпадала с областью перехода /ll > dl/42. Этот переход представлен и на Фарерских островах43. С рассмотренными изменениями согласных был, очевидно, связан и переход /mm > bm/, который произошел только в западной Норвегии на небольшой территории внутри области перехода /nn > dn/44. Результатом всех этих переходов были смычные с латеральной и назальной эксплозией, о которых уже была речь выше.
Распространение всех этих переходов на территориях, накладывающихся друг на друга, заставляет предполагать, что все указанные переходы связаны между собой. По-видимому, многие предполагали существование такой связи45. Однако вопрос о том, в чем заключались общие предпосылки всех этих переходов, никогда не ставился. Внимание исследователей привлекали либо этапы перехода /rn > dn/46, либо предполагаемая связь переходов /nn > dn/ и /ll > dl/ со сдвигом количественных отношений в слоге47.
Основное в фонетическом механизме всех рассмотренных переходов — это, очевидно, задержка в артикуляции, сопровождающей смычку: в случае [n] — это задержка в опускании мягкого неба; в случае [l] — это задержка в открытии бокового прохода; наконец, в обоих случаях — это задержка в действии голосовых связок, поскольку возникавший при всех этих переходах имплозивный смычный был, вероятно, глухим, как в современном исландском и фарерском, или во всяком случае не полностью звонким. Общим в фонетическом механизме всех рассмотренных переходов было, конечно, и то, что их результатом были смычные с особого рода эксплозией — назальной или латеральной. С рассмотренными переходами были поэтому, конечно, связаны и переходы /vn > bn vl > bl/48, поскольку результатами этих переходов тоже были сочетания смычного с [n] или [l]. Однако эти сочетания не могли быть такими тесными, как сочетания гоморганного смычного с [n] или [l]49. С рассмотренными изменениями согласных были несомненно связаны и спорадические написания sdl вместо sl и sdn вместо sn, отмечаемые Йоуханнссоном в исландском50. Аллофоническая (субфонемная) стадия соответствующих переходов (т. е. [sl > sdl sn > sdn]) представлена и в современном исландском51.
Надо полагать, что аллофоническая стадия предшествовала всем рассмотренным исландско-норвежским переходам, т. е. в продолжение длительного времени фонемы /n/ и /l/ в сочетаниях /rn rl nn ll/ имели аллофоны [dn dl]. По описанию Скре, в диалекте Фана (западная Норвегия) еще и сейчас начальный сегмент в геминатах [dnn dll] не смычный в собственном смысле слова, а своего рода щелевой приступ, или «фаукальный гляйд»52. В этом диалекте, таким образом, представлена аллофоническая стадия переходов /nn > dn ll > dl/. На этой аллофонической стадии данное изменение в артикуляции могло быть частным случаем фонетического изменения, которое претерпевали все фонемы определенной подсистемы. Естественно предположить поэтому, что рассмотренные переходы на своей аллофонической стадии были связаны с процессом, фонетический механизм которого тоже подразумевает задержку в артикуляции, сопровождающей смычку, а именно — задержку в действии голосовых связок, и тоже имеет своим результатом смычные с особого рода эксплозией, а именно — глухие придыхательные смычные и противопоставленные им глухие же непридыхательные.
Как известно, в исландском и фарерском все смычные более или менее глухие и коррелируют как придыхательные и непридыхательные, а не как глухие и звонкие. Совершенно неизвестно, когда произошло то фонологическое изменение, в результате которого в этих языках старый различительный признак — звонкость — уступил место новому — придыхательности. На письме это изменение никак не отразилось. Поэтому оно всегда игнорируется: молчаливо принимается, что раз нет изменения букв, то нет и никакого звукового перехода. В работе Чепмена о данном изменении вообще нет речи. Между тем очевидно, что с фонологической точки зрения изменение различительных признаков гораздо более важно, чем изменение в распределении фонем, каким являются все остальные упоминавшиеся мной изменения.
Всего вероятнее, что смена различительных признаков в смычных была процессом, растянувшимся на много веков, если не на целое тысячелетие, и в своей аллофонической стадии (заключавшейся, вероятно, в появлении и развитии аллофонов с придыханием в позициях максимального различения коррелирующих смычных) восходящим к западнонорвежскому периода до заселения Исландии и других островов в Атлантическом океане53.
О том, что в юго-западной Норвегии смычные развивались в том же направлении, свидетельствуют прежде всего переходы /p > b t > d k >g/ после гласного, или так называемое «ослабление смычных»54, которое в действительности было, конечно, не их озвончением, а превращением глухого смычного (т. е. беспризнакового члена старого противопоставления) в непридыхательный (т. е. беспризнаковый член нового противопоставления) в положении нейтрализации55. Правда, в описаниях диалектов юго-западной Норвегии /p t k/ и /b d g/ обычно называются просто «глухими» и «звонкими»56. Однако из более обстоятельных описаний ясно, что в этих диалектах до сих пор сохраняются следы коррелирования смычных по типу эксплозии, т. е. по наличию или отсутствию придыхания. По словам Ларсена, на юго-западном побережье Норвегии глухие смычные в начале слова более сильно придыхательны, чем во всей остальной Норвегии57. По словам Сельмера, глухие смычные сильно придыхательны также в Бергене и к югу по побережью58. По его измерениям так называемые звонкие смычные в ставангерском диалекте представляют собой не звонкие в собственном смысле слова, а полузвонкие или полуглухие59. Из описания Офтедала следует, что смычные в Естале (Ерен, юго-западная Норвегия) и фонетически, и фонологически совершенно аналогичны исландским: в позиции различения они все глухие, но аспирированные или неаспирированные (в середине слова также преаспирированные), в позиции неразличения они неаспирированные60. Чепмен полагает, что в позиции неразличения звонкие смычные представлены только в юго-восточной части норвежской области «ослабления смычных», тогда как в ее северо-западной части в этой позиции представлены глухие придыхательные61. По-видимому, звонкие смычные в этой позиции — результат воздействия восточнонорвежского. Еще Хегста высказывал предположение, что «ослабление смычных» раньше имело более широкое распространение в западной Норвегии62.
Против предположения о связи между переходами /rn > dn rl > dl nn > dn ll > dl/ и развитием смычных говорит как будто то, что в Норвегии области этих переходов (средне- и юго-западное побережье) только частично совпадают с областью «ослабления смычных» (южное и юго-западное побережье), а также то, что этих переходов нет в некоторых других скандинавских областях (Дания и т. д.), где смычные развивались в том же направлении. Надо, однако, иметь в виду, с одной стороны, что генетически связанные между собой переходы могут, естественно, распространяться или, наоборот, оттесняться независимо друг от друга, а с другой стороны, что никакое звуковое изменение не может быть, конечно, единственной предпосылкой другого.
Консервативность западноскандинавских языков (и в первую очередь исландского) но сравнению с восточноскандинавскими, а также западнонорвежских диалектов (которые наиболее близки к исландскому) по сравнению с восточнонорвежскими, общепризнаны. Ларсен считал переходы /rn > dn rl >dl ll > dl nn > dn mm > bm vn > bn/ одним из проявлений «западнонорвежского консерватизма» и объяснял их чрезмерной тщательностью произношения, или стремлением не только сохранить старые сочетания согласных, но и сделать их более контрастными63. Однако, не говоря о том, что фонетический консерватизм едва ли можно объяснять такими чисто психологическими причинами, в отношении западнонорвежских (или исландско-фарерско-западнонорвежских) согласных сомнительно и само его существование. Скре указывает, что в сущности между [d] и [n] или [l] меньше разницы, чем между [r] и [n] или [l] и что, следовательно, переходы /rn > dn rl > dl/ вовсе не являются «дифференциацией»64. Если важнейшими и крупнейшими звуковыми изменениями являются изменения различительных признаков фонем, то, сопоставляя смену различительных признаков в смычных, о которой шла речь выше, с теми более поздними и до сих пор незавершенными изменениями, которые произошли в восточной Норвегии и большей части Швеции в связи с возникновением «толстого l» и последующего расщепления переднеязычных на дентальные, альвеолярные и какуминальные65, надо признать, что консонантизм Исландии, Фарерских островов и юго-западной Норвегии, т. е. области, которую можно было бы условно назвать «придыхательной», был менее консервативен, чем консонантизм восточной Норвегии и большей части Швеции, т. е. области, которую можно было бы назвать «альвеолярно-какуминальной».
В заключение — еще раз о параллельном развитии и сущности звукового изменения. Хотя распространение звуковых изменений через океан в принципе возможно (при наличии тесных трансокеанских связей, конечно), в случае исландско-норвежских изменений согласных отнюдь не исключено параллельное развитие: если высказанные мной соображения в какой-то мере верны, эти изменения были растянувшимся на много столетий единым процессом внутреннего развития. Звуковое изменение, как мне кажется, всегда обусловлено не только его внешними связями, т. е. связями с аналогичными изменениями в других диалектах или языках, но также и его внутренними связями, т. е. связями с другими изменениями в той же языковой системе. Нельзя рассматривать звуковое изменение вне этих внутренних связей, так же как нельзя рассматривать звук речи вне его отношений с другими звуками речи.
1 J. L. L. Jóhannsson, Nokkrar sögulegar athuganir um helztu hljóðbreytingar og fl. í íslenzku, einkum í miðaldarmálinu (1300–1600), Reykjavík, 1924, стр. 78, 82. Речь идет об обратных написаниях Orný вместо Oddný, kallmenn вместо karlmenn, Sveirn вместо Sveinn и т. п. На те же обратные написания ссылается Хегста (M. Hægstad, Vestnorsk maalføre fyre 1350, «Skrifter utgitt av det Norske Videnskaps-Akademi i Oslo, II, hist.-filos. klasse, 1941», 1, Oslo, 1942, стр. 112–113).
2 M. Hægstad, указ. соч., стр. 114.
3 D. A. Seip, Norsk språkhistorie til omkring 1370, Oslo, 1955, стр. 174 и 286. Речь идет о написании Aatne вместо Arne от 1328 г. Хегста приводит написание Þodni вместо Þórny от 1397 г. (M. Hægstad, указ. соч., «Skrifter…, 1915», 3, Kristiania, 1916, стр. 142).
4 M. Hægstad, указ. соч., «Skrifter…, 1914», 5, Kristiania, 1915, стр. 63; «Skrifter…, 1915», 3, Kristiania, 1916, стр. 143. Речь идет о написании ludhnendum вместо lunnendum от 1403 г., brudlaupe вместо brullaupe от 1441 г. и jWdhlande вместо Aurlande от 1438 г.
5 M. Hægstad, указ. соч., «Skrifter…, 1914», 5, Kristiania, 1915, стр. 58; D. A. Seip, указ. соч., стр. 297.
6 D. A. Seip, указ. соч., стр. 182.
7 M. Hægstad, указ. соч., «Skrifter…, 1941», 1, Oslo, 1942, стр. 110.
8 B. Guðfinnsson, Mállýzkur, I, Reykjavík, 1946, стр. 234, примеч. 2.
9 K. G. Chapman, Icelandic-Norwegian linguistic relationships, «Norsk tidsskrift for sprogvidenskap», VII, suppl., 1962.
10 Там же, стр. 18.
11 Там же, стр. 148.
12 Там же, стр. 79.
13 Там же, стр. 146.
14 J. L. L. Jóhannsson, указ. соч., стр. 83; ср. также его ответ на рецензию Тоуроульфссона в «Arkiv för nordisk filologi», XLII, 1925–1926, стр. 276.
15 H. M. Hoenigswald, Language change and linguistic reconstruction, Chicago, 1960.
16 Там же, стр. 86 и сл. Ср. W. P. Lehmann, Historical linguistics, New York, 1962, стр. 147 и сл.
17 H. Kuhn, Zur Gliederung der germanischen Sprachen, «Zeitschr. für deutsches Altertum und deutsche Literatur», LXXXVI, 1, 1955, стр. 1–47, особенно стр. 17 и сл.
18 Там же, стр. 19.
19 Такое предположение высказал Тоуроульфссон в рецензии на цитированную выше книгу Йоуханнссона (см. «Arkiv för nordisk filologi», XLII, 1, 1925–1926, стр. 77–78. Ср. также M. Hægstad, указ. соч., «Skrifter…, 1941», 1, Oslo, 1942, стр. 145; G. Indrebø, Norsk målsoga, Bergen, 1951, стр. 139; D. A. Seip, указ. соч., стр. 34; Hr. Benediktsson, Icelandic dialectology: methods and results, «Íslenzk tunga», 3, 1961–1962, стр. 105.
20 E. Sapir, Language, в кн.: «Encyclopedia of the social sciences», IX, New York, 1933, стр. 164.
21 Ch. F. Hocket, Implications of Bloomfield’s Algonquian studies, «Language», XXIV, 1, 1948, стр. 128.
22 Hr. Benediktsson, указ. соч., карта на вклейке; K. Chapman, указ. соч., карта на стр. 182.
23 K. Chapman, указ. соч., карта на стр. 180.
24 M. Hægstad, указ. соч., «Skrifter…, 1915», 3, Kristiania, 1916, стр. 142.
25 H. Hamre, Færøymålet i tiden 1584–1750, «Skrifter…, 1944», 2, Oslo, 1944, стр. 49–50.
26 M. Hægstad, указ. соч., «Skrifter…, 1915», 3, Kristiania, 1916, стр. 142.
27 V. Bennike, M. Kristensen, Kort over danske Folkemål med Forklaringer, København, 1898–1912, §§ 135–136, карты 65–66 (цит. по статье: P. Naert, Ur min färöiska kortlåda, «Arkiv för nordisk filologi», LXI, 1946, стр. 140).
28 B. Kress, Die Laute des modernen Isländischen, Leipzig, 1937, стр. 12, 92.
29 См., например, E. Dieth, Vademekum der Phonetik, Bern, 1950, стр. 236 и сл.
30 H. Hamre, Målet på Bømlo i Sunnhordaland, «Bergens museums årbok, hist.-ant. rekke», 4, 1945, стр. 13, где говорится, что смычный этот состоит из «сначала имплозии, затем выдержки артикуляции и наконец назальной эксплозии».
31 B. Kress, указ. соч., стр. 12, 9–10.
32 H. Hamre, Målet på Bømlo, стр. 13; I. Skre, Fanamålet, Bergen, 1957 («Skrifter utgitt av Institutt for nordisk filologi, Universitet i Bergen», I), стр. 92.
33 Впрочем, Хауген допускает возможность рассматривать придыхательные смычные в исландском как сочетание двух фонем (/bh/ и т. д.), хотя нельзя утверждать, что эти смычные встречаются в тех позициях, где возможны только бифонемные сочетания (E. Haugen, The phonemes of modern Icelandic, «Language», XXXIV, 1958, стр. 59).
34 В западной Норвегии оно, впрочем, встречается в такой позиции (H. Hamre, Målet på Bømlo, стр. 12).
35 K. Chapman, указ. соч., карта на стр. 184.
36 Там же, карта на стр. 185.
37 H. Hamre, Færøymålet…, стр. 46, 48.
38 H. Christiansen, Norske dialekter, Oslo, 1946, карта на стр. 171; K. Chapman, указ. соч., карта на стр. 183.
39 B. Kress, указ. соч., стр. 12 и 94; H. Hamre, Målet på Bømlo, стр. 13.
40 Ср. E. Dieth, указ. соч., стр. 236 и сл.
41 Ср. B. Kress, указ. соч., стр. 12, 9–10; H. Hamre, Målet på Bømlo, стр. 13.
42 K. Chapman, указ. соч., стр. 67.
43 H. Hamre, Færøymålet…, стр. 49–50.
44 K. Chapman, указ. соч., карта на стр. 186.
45 См., например, A. B. Larsen, Sognemålene, Oslo, 1929, стр. 6.
46 По Ларсену, промежуточным этапом между [rn] и [dn] было [ðn] (A. B. Larsen, Om ordet barn i oldnorsk og de nynorske bygdemål, «Arkiv för nordisk filologi», XXI, 1905, стр. 125 и сл.). Хегста показал, что догадка Ларсена не подтверждается фактами (M. Hægstad, указ. соч., «Skrifter…, 1915», 3, Kristiania, 1916, стр. 79 и сл.; D. A. Seip, указ. соч., стр. 174). Однако его собственное предположение, что промежуточным этапом между [rn] и [dn] было [nn] (M. Hægstad, указ. соч., «Skrifter…, 1914», 5, Kristiania, 1915, стр. 63; «Skrifter…, 1916», 4, Kristiania, 1917, стр. 123), тоже не выдержало критики (H. Hamre, Færøymålet…, стр. 48; P. Naert, указ. соч., стр. 139 и сл.; его же, Åter rn > (r)dn i färöiskan, «Arkiv för nordisk filologi», LXXI, 1956, стр. 244. То же раньше утверждал Йоуханнссон; см. указ. соч., стр. 81). Сочетания [rdn rdl] и сейчас чередуются в исландском с [dn dl] на месте старых [rn rl]. Сейп считал, однако, что произношение [rdn] книжного происхождения (D. A. Seip, Et høyere talemål i middelalderen, в кн.: «Nye studier i norsk språkhistorie», Oslo, 1954, стр. 212). Скорее всего, никакого промежуточного этапа в переходе /rn > dn/ не было (K. Chapman, указ. соч., стр. 87 и сл.).
47 В. Янссон высказал предположение, что переход /nn > dn/ был усилением контраста между элементами геминаты с целью воспрепятствовать ее совпадению с простым /n/, — совпадению, которое особенно угрожало после долгого гласного и дифтонга (V. Jansson, Palataliserade dentaler i nordiska språk, «Arkiv för nordisk filologi», LIX, 1954, стр. 138). Это предположение развил Наерт (P. Naert, Ur min färöiska kortlåda, стр. 140). Объясняя переход /ll > dl/ ослаблением геминат и возникшей в связи с этим необходимостью заменить противопоставление геминаты простому /l/ каким-нибудь другим противопоставлением, Соммерфельт высказал догадку: в Норвегии потому произошел переход /ll — dl/, а не /ll — ld/, как в Южной Ирландии в аналогичной ситуации, что в норвежском языке граница слога проходит в середине согласного, а не после него, как в ирландском (A. Sommerfelt, Differensiasjonen av ll til dl i norrønt språk, в кн.: «Festskrift til L. L. Hammerich», København, 1952, стр. 219 и сл.). Непонятно, однако, почему структура слога, характерная, по словам Соммерфельта, для норвежского языка вообще, должна была именно в западной Норвегии обусловить данный переход. Сдвиг количественных отношений в слоге, а следовательно и ослабление геминации, произошли не только в области переходов /ll > dl nn > dn/, но, в частности, и во всей остальной Норвегии, причем, поскольку область, в которой произошли эти переходы, была в то же время областью сохранения безударного конечного -a (т. е. так называемых западнонорвежских a-mål), ослабление геминации должно было быть там менее значительным. Геминаты и сейчас в западнонорвежских диалектах ощущаются сильнее, чем в восточнонорвежских (ср. H. Hamre, Målet på Bømlo, стр. 10). Наконец, рассматриваемые переходы и хронологически не увязываются с количественным сдвигом: в Исландии он произошел только в XVI в. (см. B. K. Þórólfsson, Kvantitets omvæltningen i islandsk, «Arkiv för nordisk filologi», XLV, 1929, стр. 35 и сл.), т. е. после них, а в Норвегии он происходил уже в XIII в. (см. D. A. Seip, Språkhistorie, стр. 115), т. е. до них.
48 В западной Норвегии представлен только первый из них, в трех не связанных между собой областях (см. K. Chapman, указ. соч., карта на стр. 188). В Исландии оба прошли повсюду.
49 E. Dieth, указ. соч., стр. 245.
50 J. Jóhannsson, указ. соч., стр. 85.
51 S. Einarsson, Beiträge zur Phonetik der isländischen Sprache, Oslo, 1927, стр. 12; B. Kress, указ. соч., стр.8.
52 I. Skre, указ. соч., стр. 22, 92, 102 и сл.
53 В моей более ранней работе я связывал фонологизацию придыхания в исландском со сдвигом количественных отношений в слоге (М. И. Стеблин-Каменский, Исландское передвижение согласных, «Скандинавский сборник», II, Таллин, 1957, стр. 216–217). Несомненно во всяком случае, что аллофоническая стадия этого изменения гораздо древнее количественного сдвига. На связь развития смычных в юго-западной Норвегии с их развитием в норвежских колониях на островах Атлантического океана, а также в северной Норвегии, в юго-западной Швеции и в Дании, где, по-видимому, следует искать очаг этого развития, указал Марстрандер (C. J. S. Marstrander, Okklusiver og substrater, «Norsk tidsskrift for sprogvidenskap», V, 1932, стр. 287 и сл.; ср. также J. Brøndum-Nielsen, Dialekter og dialektforskning, København, 1951, стр. 77).
54 О распространении его в юго-западной Норвегии см. H. Christiansen, указ. соч., карта на стр. 171; K. Chapman, указ. соч., карта на стр. 177. Распространение его в Исландии см. там же, карта на стр. 178.
55 Подробнее об этом см. М. И. Стеблин-Каменский, указ. соч., стр. 213 и сл.; его же, Сущность германских передвижений согласных, «Вестник ЛГУ», 1961, 4, стр. 102 и сл.; его же, Den islandske klusilforskyvning i fonologisk fremstilling, «Arkiv för nordisk filologi», LXXV, 1960, стр. 79 и сл.
56 Например, P. Kydland, Gylands-målet, eit yversyn over ljodverk, Oslo, 1940, стр. 49.
57 A. B. Larsen, указ. соч., стр. 59; его же, Om bløde og haarde konsonanter i norsk, в кн.: «Sproglige og historiske afhandlinger viede S. Bugges minde», Kristiania, 1908, стр. 45.
58 E. W. Selmer, Om Stavangermålets «hårde» og «bløte» klusiler, Kristiania, 1924 («Opuscula phonetica», V), стр. 5.
59 Там же, стр. 19.
60 M. Oftedal, Jærske okklusiver, «Norsk tidsskrift for sprogvidenskap», XIV, 1947, стр. 229 и сл.
61 K. Chapman, указ. соч., стр. 60.
62 M. Hægstad, указ. соч., «Skrifter…, 1915», 3, Kristiania, 1916, стр. 128; ср. также M. Sørlie, Færøysk tradisjon in norrønt mål, «Avhandlinger utgitt av det Norske Videnskaps-Akademi i Oslo, II, hist.-filos. kl., 1936», 2, Oslo, 1937, стр. 85.
63 A. B. Larsen, указ. соч., стр. 6 и сл.; ср. H. Christiansen, указ. соч., стр. 59, 169, где повторяется объяснение Ларсена.
64 I. Skre, указ. соч., стр. 95.
65 См. М. И. Стеблин-Каменский, Об одной норвежско-шведской фонологической тенденции (альвеолярные и какуминальные в норвежском и шведском), «Скандинавская филология (Scandinavica)», II, 1963 («Уч. зап. ЛГУ», 321. Серия филол. наук, 67).
Источник: «Вопросы языкознания» № 5, 1963, с. 58–66.
Сканирование (2004): Огнеслав
OCR (2004): Стридманн
OCR (2024): Speculatorius