Сага о Хрольве сыне Гаутрека

Эта сагу мы начинаем с того, что конунг Гаутрек, сын конунга Гаути, правил Гаутландом. Он был знаменитый многими делами конунг, дружелюбный и столь щедрый, что его милосердие всегда превозносят, когда вспоминают древних конунгов. У него была одна дочь, и он выдал её за Рева Подарка сына Реннира по совету ярла Нери.

В это время скончалась королева конунга Гаутрека. Он был тогда уже пожилой, но всё же ещё очень крепок. Конунг постоянно сидел на кургане королевы, потому что он близко к сердцу принял её кончину. Его государство совсем никак не управлялось, пока конунга больше всего печалила кончина королевы. В результате этого друзья конунга попросили его жениться, говоря, что предпочли бы иметь в правителях над собой его потомков, и если он заключит достойный брак, это, возможно, принесёт им всем почёт и продолжительный покой. Конунг Гаутрек воспринял это благосклонно и сказал, что они всегда проявляют и проявляли к нему большую доброжелательность как в советах, так и доблестной поддержке. И вскоре конунг Гаутрек собрался из дому в путешествие с восьмидесятью людьми, хорошо снаряжёнными оружием и одеждой, и с самой прекрасной свитой. Он хотел обустроить эту поездку так, чтобы всё подобало его славе.

В Норвегии был один богатый херсир по имени Торир. Он проживал в Согне. Это был очень уважаемый, знаменитый и великий человек. Он был женат. У него была одна дочь, которую звали Ингибьёрг. Она была умной и красивой, и считалась лучшей невестой; многие могущественные люди сватали её, и она всем отказывала, потому что никого не считала достойным себя.

Случилось так, что конунг Гаутрек пришёл туда со своим войском. Его приняли там весьма хорошо. Торир вышел ему навстречу и предложил ему с его спутниками оставаться там столь долго, сколько он пожелает. Для конунга Гаутрека устроили там прекрасный пир с наилучшими угощениями и приёмом. Туда явился один сын конунга из заморских стран; его звали Олавом. У него с собой была сотня людей. Этот сын конунга посватал Ингибьёрг дочь Торира, а она ответила на это дело согласием. Это был молодой и подающий надежды человек. И когда Гаутрек услышал об этом, то не уделил этому никакого внимания. Пожив там малое время, он позвал Торира к себе для беседы.

— Я хочу объявить вам моё дело. Мне поведали, Торир, что у тебя есть красивая и умная дочь, которую зовут Ингибьёрг, и я убедился в том, что хочу посватать её себе в жёны и укрепить так с вами свойство́ вместе с дружбой.

— Я выяснил, что ты уважаемый хёвдинг, и потому я хочу достойно ответить на твоё дело. Мне кажется возможным, что моя дочь будет хорошо выдана замуж, оказавшись под вашим покровительством, но дело обстоит так, что явился сюда один сын конунга, молодой и подающий надежды, его зовут Олавом. Он уже посватался к моей дочери, и мы сделали в этом направлении некоторые шаги. Теперь я выйду из этого затруднения и позволю ей самой выбрать себе мужа, она уже просила меня об этом.

Обоим конунгам очень понравился этот ответ.

Вскоре все они вместе со своими друзьями пошли к светлице Ингибьёрг. И когда она увидела, что туда пришёл её отец с двумя вождями, то ласково поздоровалась с ними всеми и попросила их сесть.

— Дело обстоит так, дочь, что со мной пришли сюда к тебе эти двое конунгов, как ты можешь видеть. И у них обоих одно дело — оба хотят сватать тебя. Но так как здесь подтверждается древняя поговорка, что нельзя сделать двух зятьёв из одной дочери, то я сейчас хочу, чтобы ты сама выбрала, за кого из них ты хочешь замуж. Я прошу, чтобы ты дала им ясный ответ и приняла такое решение, что будет достойно тебя и подойдёт для всех нас.

— Как мне кажется, это более трудное дело, чем было у меня или другой женщины, которая не более испытана в мудрости, чем я, чтобы разрешить это дело разумно или быть уверенным, что я смогу сделать этот выбор, который меня коснулся, в моих интересах, ибо мне сдаётся весьма вероятным, что каждый из этих конунгов очень могуч и меня более чем достоин, на кого из них ни посмотри. Но лучше всего я могу закончить это определённым примером. Лучше всего я могу сравнить этих двух конунгов с двумя яблонями, растущими в одном саду, и одна молодая, и скорее всего, на ней появится много больших и сладких яблок, когда она в своё время достигнет зрелости, и она означает конунга Олава. Рядом стоит другая яблоня, с раскидистыми ветвями, на которой растут всяческие яблоки. Эта яблоня означает правление и власть конунга Гаутрека, который долго правил своим государством с щедростью и почётом, и вся его власть длится полный срок. Нам его смелость и щедрость во всех отношениях более известны, и даже если случится так, что его правление прервётся раньше по причине естественного возраста, всё же у него, возможно, родятся храбрые сыновья, и тогда будет хорошо радоваться им, даже утратив конунга. Но хотя Олав и моложе, и, возможно, станет правителем, всё же надежда — плохая покупка, и больше я не буду запутывать это дело, я выбираю себе для счастья и супружества конунга Гаутрека, даже если бы я знала наперёд, что он проживёт несколько лет, а Олав состарится как каменный мост, ибо у меня предчувствие, что никогда ему не стать таким правителем, особенно, если он проживёт недолго.

Этим словам девушки конунг Гаутрек весьма обрадовался, сразу вскочил, словно юноша, взял девушку за руку и обручился с ней в присутствии конунга Олава.

Конунг Олав на это очень рассердился и сказал, что отомстит за это самому конунгу Гаутреку и его людям. Конунг Гаутрек сказал, что не случается такой беды, которую нельзя было бы исправить, и на этом они расстались. Конунг Олав отправился прочь со своим войском, очень разгневанный.

2. О сыновьях конунга Гаутрека

Когда конунг Гаутрек пробыл там столько времени, сколько хотел, то собрался домой вместе с Ингибьёрг, своей невестой, потому что он хотел отпраздновать свою свадьбу дома в Гаутланде. Торир отпустил свою дочь с большой пышностью, выделив ей много золота и серебра. Конунг Гаутрек со своими спутниками отправился домой, и когда днём они подошли к какому-то лесу, там его встретил конунг Олав со своими людьми. Между ними начался жесточайший бой.

И когда они сражались уже некоторое время, конунг Олав сказал:

— Конунг Гаутрек, я предлагаю тебе спасти свою жизнь. Отдай девушку в мою власть, и всё добро, которое ей дали в приданое, и тогда иди с миром, куда пожелаешь, ибо не подобает такому старому мужу мять такую красивую девушку. Только так ты можешь спастись от смерти.

— Хотя у меня меньше людей, чем у тебя, ты увидишь, что сей старик не трус, ранее, чем наступит вечер.

Конунг Гаутрек был тогда столь неистов, что много раз прорывал строй Олава, и не останавливался, пока Олав не погиб, и всё его войско, а конунг Гаутрек одержал победу, получив малые людские потери. Затем он не останавливался, пока не пришёл домой в Гаутланд, и в этом походе его слава очень выросла.

Побыв немного дома, он велел устроить великий пир, пригласил туда всех знатных людей страны и выпил ещё крепчайшее пиво в честь помолвки с Ингибьёрг, и по его окончании он наградил достойными подарками всех правителей, которые посетили его, и после такого его слава очень возросла. Супруги сильно полюбили друг друга и спокойно жили в своём государстве.

Немного спустя у Гаутрека с женой родился ребёнок. Это был мальчик, и его принесли конунгу. Он велел омыть этого мальчика водой и дать имя, и его назвали Кетилем. Он рос там при дворе. Три зимы спустя Ингибьёрг родила второго мальчика. Он был большой и красивый; его назвали Хрольвом. Эти мальчики были благородно воспитаны, как подобает сыновьям конунга, но у каждого из братьев был свой нрав. Кетиль был очень маленького роста и очень проворный, задиристый, деятельный и стремительный, полный отваги и очень напористый. Его прозвали Кетиль Чахлик, поскольку он был столь мал. Хрольв был очень высок и очень силен, с красивой внешностью. Он говорил мало, но верно, не суетился, и даже если против него делали или говорили, он сперва вёл себя, словно ничего не знает, но немного позднее, когда никто не ожидал, жестоко мстил своим обидчикам, и даже если ему рассказывали о каких-нибудь вещах, имевших для него значение, поначалу он не обращал внимания. Но спустя некоторое время или несколько зим, хорошенько всё обдумав, он объявлял решение, было ли оно в его пользу или нет. И тогда должно было исполниться так, как он повелел. Он был дружелюбен и все его очень любили. Вот прошло время, пока Кетилю не исполнилось десять лет, а Хрольву — семь.

3. Конунг Хринг воспитывает Хрольва

В это время Данией правил конунг, которого звали Хринг. Это был могущественный и любимый людьми конунг. Он женился на красивой и умной королеве. У них был один сын, которого звали Ингьяльд. Он был молод и подавал большие надежды. Между конунгом Хрингом и конунгом Гаутреком была великая дружба вместе с угощениями, денежными дарами и многими королевскими почестями, которые они оказывали друг другу, пока длилась их дружба. Они постоянно ходили вдвоём в походы, пока были молоды, и не прерывали свою дружбу, пока часто встречались, но теперь они начали ссориться благодаря вмешательству злых людей, которые разжигали раздор между ними. Дошло до того, что они приготовились воевать друг с другом.

Как-то раз в Дании конунг Хринг пришёл побеседовать со своей королевой:

— Как ты знаешь, мне рассказали, будто конунг Гаутрек собирается воевать с нашим государством, но мне неизвестно, что он ставит нам в вину. Я полагаю, будет разумно опередить его, потому что, как говорят, тот побеждает, кто нападает. Я также не знаю, правда ли его коварные замыслы, о которых мне рассказали.

— Неразумно ты говоришь, поскольку ты знаешь, что прежде вы были лучшими друзьями, а ты настолько веришь клевете злых людей, что хочешь воевать с конунгом Гаутреком, и это совсем недостойно конунга — хотеть лишить жизни своего побратима, и даже если это имеет значение, пусть скорее он бесчестно поступит с тобой, чем ты причинишь ему какой-то вред, потеряв из-за этого дружбу конунга. Будьте так добры, государь, не держите в своей груди эту подлость, желая прекратить и растоптать ногами всё то хорошее, что вы делали друг другу. Оставайтесь на стороне конунга Гаутрека, государь, с благородством и мужеством первоначальной доброжелательности, с любовью и в совершенном мире, и не теряй из-за молвы злых людей дружбу такого хорошего человека. Он женился на такой мудрой и благожелательной женщине, что она восстановит всё ваше товарищество и приведёт в порядок то, что испорчено. Также у конунга Гаутрека такие решительные сыновья, что они быстро отомстят, если их отца как-либо оскорбить. Государь, лучше воспользуйтесь советом, которому я научу вас: отправляйтесь сами на одном корабле с самыми мудрыми вашими советниками к конунгу Гаутреку, предложите взять на воспитание Хрольва, его сына, тебе может стать от него вечная сила, и твоему государству, если они примут предложение, и всем нам превыше мирской чести.

Когда королева закончила свою речь, конунг посчитал, что она говорила хорошо и мудро, и сказал, что он не станет пренебрегать её советами и обустроит свою поездку так, как посоветовала королева. Потом он, как был готов, отправился в путь и пришёл в Гаутланд со всем своим грузом.

Узнав о его приходе, конунг Гаутрек позвал королеву Ингибьёрг для беседы и сказал:

— Как мне сообщили, в наше государство прибыл на одном корабле конунг Хринг из Дании. Поскольку он питает к нам такую вражду, как вам известно, то я ныне отплачу ему за всё, прежде чем мы расстанемся. И раз он оказался теперь в наших руках, я могу вполне сделать это, никем не рискуя.

Услышав его слова, королева сказала конунгу так:

— Малая мудрость содействует этому вашему предложению, если ты хочешь причинить конунгу Хрингу какое-нибудь горе там, где можно сказать, что он явился к вам, ожидая себе почёта от вас и доброжелательности, ведь прежде вы заключили между вами союз. Можешь сам посудить: конунг Хринг не пришёл бы сюда со столь маленьким войском, если бы не доверял тебе, как раньше, и, наверное, его оболгали те, кто против тебя. Вот моё предложение: пошлите людей к нему и пригласите его со всеми своими спутниками сюда отпраздновать прекрасный пир, будьте с ним весёлым и радостным, и когда он прибудет в твою палату со своими людьми, выясни с внимательным разумением, виновен ли он как-нибудь в том, в чём его обвиняют, и если обнаружится какое-нибудь разногласие между вами, разрешите всё это, советуясь с самими лучшими людьми, и затем храните ваше побратимство несмотря ни на что, пока вы оба живы.

Выслушав предложение королевы, конунг велел готовить пышный пир и самым первым пригласил туда конунга Хринга со всеми его спутниками, и затем он позвал на этот пир много других могущественных и мудрых людей, совет которых конунг хотел принять. Когда конунги сидели в палате и веселились, они обсудили, кто же испортил их дружбу, и когда же они выяснили, что между ними на самом деле нет никаких разногласий, и оба поняли, что то была клевета и злословие дурных людей, то возобновили свою дружбу с самого начала, начав с того, что конунг Хринг предложил взять на воспитание Хрольва сына Гаутрека. Когда же конунг Гаутрек милостиво принял предложение, конунг Хринг собрался домой, и Хрольв вместе с ним, получивший на прощание достойные подарки, и теперь обоим конунгам казалось, что они преуспели. Теперь конунги расстались тепло и по-дружески и хранили дружбу всё время, пока были живы.

Хрольв отправился в Данию с конунгом Хрингом. Конунг предоставил ему отличнейшее воспитание. Конунг дал ему учителя, который был наилучшим в Северных Странах, и обучил его всем умениям, которые хотели изучать доблестные и храбрые мужи в то время. Между Хрольвом и Ингьяльдом началась крепчайшая дружба, и они стали побратимами. Они росли в Дании, и стал Хрольв намного превосходить остальных людей силой и статью. Кетиль вырос в Гаутланде у своего отца и был очень маленького роста и очень проворный. Однако он не очень нравился конунгу Гаутреку шумностью и рвением.

4. О дочери конунга Торнбьёрг

Швецией правил конунг, которого звали Эйрик. У него была мудрая и благовоспитанная королева. У них была одна дочь, её звали Торнбьёрг. Она была красивее и умнее любой женщины, которых знали люди. Она выросла дома у своих отца и матери. Об этой девушке рассказывали, что она искуснее любой женщины, о которых только знали люди, во всём, что оказывается в женских руках. К тому же она научилась турнирам и биться с щитом и мечом. Она знала это искусство наравне с рыцарями, которые умели хорошо и учтиво владеть своим оружием.

Конунгу Эйрику не нравилось, что она ведёт себя, как мужчины, и попросил её сидеть в светлице, как другие дочери конунга.

— Поскольку у тебя не более одной человеческой жизни для управления государством, — сказала она, — а я ныне твой единственный ребёнок и после тебя всё получу в наследство, может быть, мне понадобится защищать это государство от конунгов или сыновей конунгов, когда тебя не станет. Возможно, мне не понравится выйти замуж за ненавистного человека, если так уж получится, и потому я хочу уметь кое-что в рыцарском деле. Мне кажется, будет лучше, чтобы я могла удержать это государство силой и опорой на добрых соратников, и потому я прошу тебя, отец, чтобы ты дал некоторую часть своего государства мне для управления, пока ты жив, и так я попробую править и заботиться о людях, которые окажутся в моей власти. Ещё в том случае, если меня посватают какие-нибудь мужчины, которым я не захочу дать согласие, то, скорее всего, ваше государство не пострадает от их насилия, если я отвечу им отказом.

Конунг обдумал слова девушки и нашёл, что она высокомерна и горда. Он счёл возможным, что ему и его государству причинят беспокойство её спесь и задор, он принял решение дать ей в управление треть своего государства. Вдобавок он основал для неё столицу, которая называется Улларакр, а также дал в подмогу стойких и храбрых людей, которые были ей послушны и потакали её желаниям.

Получив всё это от своего отца, она отправилась в Улларакр. Затем она созвала многочисленный тинг и провозгласила себя конунгом над третью Шведской державы, которую конунг Эйрик предоставил ей в управление. Там же она велела называть её именем Торберг; никто не должен быть настолько смел, чтобы называть её девушкой или женщиной, а каждого, кто так делал, подвергали жестокому наказанию. Потом конунг Торберг набрал себе рыцарей и дружинников и назначил им такое же жалование, как и конунг Эйрик в Уппсале, его отец. В таком положении Шведская держава пребывает несколько зим.

5. Кончина Гаутрека. Хрольв получает государство

Теперь нужно рассказать о том, что конунг Гаутрек в Гаутланде заболел. Он позвал для беседы свою королеву и других дворян и говорит им:

— Дело обстоит так, что у меня какая-то болезнь. Поскольку я очень стар, то, похоже, эта болезнь будет у меня последней. Я хочу поблагодарить всех людей добрыми словами за поддержку и товарищество, что вы оказали мне. Как вам известно, наследниками останутся двое моих сыновей; один здесь с нами, а другой в Дании у конунга Хринга. У нас в стране такой закон, что после своего отца старший сын конунга получает власть и становится конунгом. Ныне я не хочу моим своеволием нарушить закон относительно Кетиля, моего сына, или относительно вас, жителей страны, но всё же я хочу просить всех вас, чтобы после меня получил власть тот, кто мне кажется более пригодным.

Они ответили, что охотно подчинятся его предвидению, сказав, что оно всегда приносило пользу и они не нарушат его последнюю волю, поскольку всякий раз, когда они делали это прежде, польза для них была огромной.

Тогда конунг сказал, что хочет, чтобы королевство получил Хрольв, и он надеется, что тот станет славным человеком и добрым правителем для своих людей. Конунг попросил, чтобы Кетиль довольствовался этим. Кетиль сказал, что не стремится к власти и будет доволен, даже если правителем станет Хрольв. После этого они поблагодарили за славный мир и добрую защиту, которая долго была у них благодаря его благородному правлению и королевскому руководству.

После этого конунг распорядился насчёт того, что ему казалось важным. Затем каждый отправился по домам, но за конунгом ухаживали те, кому это поручили. Прошло немного времени, пока эта болезнь не свела конунга в могилу. Для королевы это стало большой утратой, как и для всех жителей страны. Его очень оплакивали во всех поселениях, потому что никакого конунга не любили сильнее по причине его щедрости и заботы. После этого его согласно древнему обычаю похоронили в кургане.

Прошло немного времени, как королева снарядилась в путешествие с пышной свитой и не останавливалась, пока не пришла в Данию к конунгу Хрингу. Она рассказала конунгу о скорби и утрате, которые испытала после кончины конунга Гаутрека, и о всех распоряжениях, что сделал конунг Гаутрек, прежде чем умереть. Услышав эти новости, конунг был очень расстроен смертью своего побратима, конунга Гаутрека, и попросил, чтобы королева Ингибьёрг жила у него столько времени, сколько пожелает.

— Мы проделали наше путешествие не для того, чтобы задерживаться в вашем государстве, но если вы хотите как-нибудь почтить нас, то я прошу вас, государь, отправиться в Гаутланд по нашему приглашению вместе с Хрольвом, твоим воспитанником, и он станет там конунгом под твоим присмотром, как предполагал конунг Гаутрек, и заодно я хочу, чтобы ты справил тризну по конунгу Гаутреку согласно древнему обычаю.

Конунг ответил, что сделает так, как она просила. Вскоре конунг отправился в путешествие с роскошной свитой, не останавливался, пока не пришёл в Гаутланд, и с ним были королева Ингибьёрг и Хрольв, её сын. Там устроили достойный пир, на котором присутствовало много могущественных людей страны. По конунгу Гаутреку справили тризну, и на этом пиру собрался многолюдный тинг. На этом тинге Хрольва избрали конунгом по совету конунга Хринга и с согласия всего народа во всём Гаутланде.

Когда всё это исполнилось и завершилось, конунг Хринг отправился домой в Данию, получив на прощание достойные подарки. А Хрольв стал управлять государством и исправил законы и право по своему желанию. Он стал сразу любим своими людьми. Он был решителен и очень щедр, как его отец. Ему было двенадцать зим, когда он стал править, получив власть с королевством.

Кетиль, его брат, находился с ним, а Ингьяльд, побратим конунга, летом был в походе, а зимовал всегда в Гаутланде у конунга Хрольва. Шло время, пока Хрольву не исполнилось пятнадцать лет.

6. Обсуждение сватовства Хрольва

Как сказывают, однажды братья беседовали. Конунг Хрольв спросил, как Кетилю нравится его руководство страной и правление. Кетиль ответил, что почти всё одобряет.

— И так как ты имеешь понимание в этом деле, ты должен сказать мне, чего, как тебе кажется, недостаёт из того, что мне по силам получить.

— Я вполне понимаю, чего, как мне кажется, не хватает для вашего счастья. Ты человек неженатый, и ты считался бы гораздо более великим конунгом, если бы нашёл себе супругу под стать.

— Ваш почёт возрастёт, если вы посватаете дочь конунга, которая будет разумной и прозорливой, а я уверен, что вам не откажут, куда бы ты ни пошёл.

— Мне это не по нраву при текущих обстоятельствах. Эта страна маленькая, и никто не увидит большой пользы от нашего государства. Куда же ты обратил свой взор в этом деле, родич?

— Я слышал, что в Швеции у конунга Эйрика есть красивая и умная дочь, её зовут Торнбьёрг. Я слышал, что здесь, в Северных Странах, не найти такой невесты во всех отношениях, которые могут украсить женщину, а кое в чём она наравне с храбрым рыцарем: это турниры и фехтование с мечом и щитом. В этом она превосходит всех женщин, о которых мне известно. Конунг Эйрик, её отец, знаменит своим правлением и многими другими вещами, которые могут украсить славного конунга.

— На подобное мы не отважимся. Это скорее яростные речи, чем предусмотрительные, что с тобой порой случается, родич. Ведь плохо проявлять самонадеянность там, где нет никакой надежды. Кажется мне, что даже если я отправлюсь сватать дочь конунга Эйрика в Швеции, как ты хочешь, то, я уверен, мне ответят отказом, и скорее всего, я получу какие-нибудь насмешки, и мне придётся всё это стерпеть, поскольку у меня нет никакой возможности отомстить из-за могущества этого конунга, и я буду очень недоволен такому положению.

— У нас нет недостатка в армии из Дании и Гаутланда чтобы воевать с конунгом Эйриком, если он откажет породниться с тобой.

— Не надо говорить мне такие колкости, ибо я представляю, что произойдёт, даже если попробовать.

Здесь, как и в другие разы, случилось согласно нраву конунга Хрольва: он не обратил на это никакого внимания и пропустил мимо себя, как многое другое, что ему сообщали, и никто не знал, что у него на уме. Но позднее он непременно возвращался к тем делам, которые у других уже вылетели из памяти. Некоторое время прошло так, что побратимы жили то в Дании, то в Гаутланде, а летом постоянно устраивали набеги, добыли огромное богатство и были столь отважными воинами, что ничто их не остановило бы. Они очень прославились своими подвигами; почти все знали их имена.

О конунге Хрольве рассказывают, что он был выше и сильнее всех людей. Он был столь тяжёл, что не мог скакать верхом весь день на одном коне, чтобы тот под ним не задохнулся или не умер от перенапряжения, и ему приходилось постоянно менять их. Конунг Хрольв был красивейший из мужей, учтивый и хорошо сложён во всём: прекраснейшие волосы, широкое лицо, широко расставленные, очень красивые и острые глаза, тонкая талия и широкие плечи; он получил лучшее образование и во всём был очень вежлив, умел сражаться лучше всех и во всех искусствах превосходил любого, кто жил в одно с ним время в Северных Странах. Все его очень любили. Конунг Хрольв был человек мудрый и во всём предусмотрительный, здравомыслящий и проницательный. Вскоре он широко прославился как в ближних, так и дальних землях.

Весной Кетиль спросил, что конунг Хрольв собирается делать летом.

— Не было бы разумно отправиться в Швецию и попытаться породниться с конунгом Эйриком, как ты говорил ранее?

— Ваш нрав удивителен. Сперва вы пропускаете мимо себя то, о чём говорилось, и не обращаете на это никакого внимания, однако держите это на уме, а затем вспоминаете это и делаете вид, будто об этом только что сказали, хотя прошло много зим. Но я думаю так же, как тогда, и не будем откладывать.

— Ничего иного, кроме того, что я уже говорил тебе.

— Я слышал, что она умна и красива, и мне сообщали, что она настолько горда и заносчива, что хочет, чтобы никто не обращался с ней, как с женщиной, и её избрали конунгом над третью Швеции, и её столица в Улларакре, и там она держит дружину, как другие конунги. Также я слышал рассказы о том, что её сватали какие-то конунги, и некоторых она велела убить, а некоторых — опозорить каким-нибудь способом, некоторых — ослепить, оскопить, отрубить руку или ногу, и выбирала самые насмешливые и позорящие слова, и в этом деле она поступит по своему обыкновению. Также я понимаю, что эта поездка выглядит очень сомнительно, ибо если мы последуем этому решению, то прославимся этой поездкой или же получим бесчестье, насмешки и вечный позор.

— У многих отваги поменьше, чем у вас, даже если вы созовёте достойных, и это большая нелепость с вашей стороны — сомневаться, что справитесь с одной женщиной. Я также надеюсь на это, поскольку чем выше её гордыня, тем более жалким будет её падение, когда придёт время, чтобы этому настал конец.

— Теперь, поскольку ты этим путешествием бросаешь вызов моей отваге, то я пошлю тебя в Данию за Ингьяльдом, моим побратимом. Я хочу, чтобы он отправился в это путешествие вместе со мной.

Потом они прекратили беседу. Кетиль снарядился в путешествие в Данию. Ингьяльд тотчас отправился к конунгу Хрольву. Конунг принял его как желанного гостя и рассказал ему о своих намерениях. Ингьяльд воспринял это хорошо и выразил надежду, что благодаря удаче конунга это дело закончится хорошо, хотя и с некоторой задержкой. Конунг Хрольв сказал Кетилю, своему брату, чтобы тот оставался дома и охранял государство.

— Воля ваша, государь, но я удивлён, что вы считаете меня ничтожеством, будто я недостоин быть вашим спутником.

— Не расценивай это так, брат, ибо ты отправишься в путешествие, если нам понадобится некоторая жёсткость, но мы сперва попытаемся решить это дело с кротостью и добрым терпением, если тому будет возможность.

Кетиль с большой неохотой остался и предсказал им, что это закончится плохо. Конунг Хрольв отправился в путешествие и выехал из дому с шестьюдесятью людьми. В этот отряд отобрали самых уважаемых мужей, и они были роскошно снаряжены одеждой и оружием. Затем они поехали своим путём и не останавливались, пока не прибыли в Уппсалу.

7. Сон королевы Ингигерд

Теперь надо рассказать о конунге Эйрике. Он был женат на умной и красивой королеве. Она придавала большое значение снам. Её звали Ингигерд.

Одной ночью королева, проснувшись в своей постели, заговорила с конунгом Эйриком и сказала:

— Так и есть, — сказал конунг. — Что же тебе снилось?

— Я будто бы стояла снаружи и огляделась вокруг, и получилось так, что я увидела всю Швецию и гораздо дальше. Я посмотрела в сторону Гаутланда и ясно увидела, что оттуда бежит большая стая волков, и мне показалось, что они направляются сюда, в Швецию, а впереди этих волков шёл свирепый олень. Он был очень огромен. Позади шёл белый медведь. Он был краснощёкий{1}. Оба этих зверя показались мне мирными и спокойными, и они не вели себя свирепо, но мне показалось невероятным, насколько быстро звери приближаются сюда или как отчётливо я их видела, и всего их было не менее шестидесяти. Я догадалась, что они направляются сюда, в Уппсалу. Я будто бы позвала тебя и рассказала тебе об этом, и на этом я проснулась.

— Госпожа, — говорит он, — почему ты думаешь, что будет так?

— Эти волки — духи людей, а свирепый олень, что бежал впереди — это дух конунга, и он, наверное, их предводитель. Рядом с ним бежал белый медведь. Наверное, этого конунга сопровождает некий витязь или сын конунга, ибо сей медведь силён, и это означает его могучих спутников, и я уверена, что вас посетит некий знаменитый конунг. Этот олень был гораздо больше и сильнее, чем, как я слыхала, могут быть такие.

— Как ты полагаешь, откуда придёт этот конунг, и как тебе кажется, насколько это будет пагубно для нашего государства?

— Если у меня есть кое-какие предположения, то я думаю, что на сей раз этот конунг идёт без всякой враждебности, ибо эти звери были весёлые, а если бы я должна была угадывать, тогда этот большой зверь, по моему мнению, дух конунга Хрольва сына Гаутрека из Гаутланда, так как эти звери бежали оттуда, а белый медведь, как я догадываюсь, это дух Ингьяльда, его побратима.

— Что может желать витязь Хрольв от нашей встречи?

— Можно строить разные догадки из всего этого, но, поскольку звери были милыми на вид, я полагаю, что они идут с миром и добрыми мыслями о нас. Мне кажется, что, скорее всего, у конунга Хрольва такое дело, что было уже у многих — сватать Торнбьёрг, вашу дочь. Она ныне самая знаменитая из женщин здесь в Северных Странах.

— Не мог я ожидать такой самонадеянности от Хрольва или другого конунга, правящего столь малым государством, поскольку прежде её сватали конунги, которым подчинялись другие конунги, и не упоминай, госпожа, о таких грёзах.

— Не принимай во внимание то, что я думаю об этом, если этого не требуется.

— Как мне встретить конунга Хрольва, если он явится сюда, и как воспринять его речи, если он прибудет с этим делом?

— Вы должны хорошо принять конунга Хрольва, если он посетит вас, и отнеситесь к нему очень дружелюбно, ибо он весьма выдающийся во многих отношениях человек, и точно не известно, получила ли бы ваша дочь мужа более знаменитого, чем он, судя по тому, как мне рассказывали о нём.

И после этого они кончили беседу. Вот проходит несколько дней.

8. Ответ конунга Эйрика

Теперь конунгу Эйрику сказали, что в город явился конунг Хрольв сын Гаутрека с шестьюдесятью людьми. Конунг отправил людей пригласить его на пир в свою палату. Получив это сообщение, конунг Хрольв отправился к конунгу, и его хорошо и достойно встретили, но без любви или радости. Его усадили на почётном месте на нижней скамье. Они пришли в конце дня. Затем накрыли стол и внесли еду и питьё. Когда они выпивали некоторое время, многие были очень веселы. Конунг Хрольв был весьма молчалив и неразговорчив. Конунг Эйрик обратился к нему и спросил новости из Гаутланда или из других мест, откуда он что-нибудь узнал. Конунг Хрольв ответил, что новостей из Гаутланда вовсе нет.

— Но какое дело у вас здесь к нам, свеям, что вы приехали посреди зимы со множеством людей?

— Мы прибыли сюда по своей воле, как это происходило до сих пор, путешествовали ли мы на кораблях или на лошадях. Но поскольку вы спросили о нашем деле, то мы собирались изложить его, когда будет больше свободного времени, но теперь, поскольку ты интересуешься, то, полагаю, мы не должны откладывать, ибо правду молвят, что пустяки подождут до вечера. А дело у меня здесь такое: породниться с тобой и жениться на Торнбьёрг, твоей дочери. Теперь мы хотим быстро услышать ясный ответ на наш вопрос.

— Я знаю о ваших, гауты, насмешках, что вы много говорите забавного, когда выпьете, и это может совсем ничего не значить. Но я, наверное, догадался о вас, гауты, и вашем, деле. Мне сказали, что у вас, гаутов, большой неурожай. Главная причина этого в том, что Гаутланд невелик, урожай мал, а народа великое множество. Вы постоянно содержите большое войско за свой счёт и при этом щедры и великодушны. Теперь, насколько я знаю, дела ваши плохи, и потому вы выехали из дому, что вам не нравится испытывать голод и лишения. Также вполне простительно, что таким людям, как вы, кажется большим затруднением жить с этим, если ты не можешь продолжать своё продвижение. Гораздо более разумным решением было бы искать помощи там, где она наиболее вероятна, чем погрязнуть в страданиях. Я хочу уважить тебя, хотя ты надеешься здесь на некоторую помощь от нас. Я хочу сразу разъяснить тебе, какую подмогу вы получите в нашем государстве. Мы позволим вам месяц разъезжать по нашему государству, если вы с благодарностями примете сей срок. И если другой конунг окажет вам такую помощь, то можно надеяться, что ты вернёшь тех людей, который идут с тобой, домой неоголодавшими, но не ведите себя тщеславно, не сватайтесь к девушкам, ни к моей дочери, ни к чьей-либо другой, ибо это для вас станет лишь пустой болтовнёй, пока вы не выберетесь из нищеты и голода. Когда же пройдёт это время, ещё будут какие-нибудь надежды, когда вы вернётесь домой, но теперь выбросите это дело из головы.

Примечания

1. Краснощёкий белый медведь (прил. rauðkinnr или сущ. rauðkinni) упоминается ещё в нескольких довольно поздних сагах: в начале «Пряди об Аудуне с Западных Фьордов» (только в редакции Flateyjarbók, причём эта часть рукописи записана во 2-ой пол. XV в.), в гл. 12 «Саги о Торстейне сыне Викинга» (во сне, как и в данной саге) и в гл. 10 «Саги о Вильмунде Нелюдимом». Однако никаких описаний или особенностей этого животного не приводится, кроме общих указаний на выдающиеся размеры, силу, свирепость и т. п. В более позднем исландском фольклоре можно также встретить неоднократные упоминания о таких белых медведях (прил. rauðkinnóttur, сущ. rauðkinni и rauðkinnungur). Так, в сборнике «Íslenzkar þjóðsögur og sagnir I–XVI» (1922–1959) Сигфуса Сигфуссона поясняется, что краснощёкий белый медведь — это «старый медведь» (VI. 39) или «матёрый медведь, поскольку одна из его щёк становится розоватой, когда он начинает стареть» (VI. 45), а в сборнике «Gríma hin nýja I–V» (1964–1965) Торстейна Йоунссона можно прочесть: «говорят, будто краснощёкие обладают умом двенадцати людей (другие говорят: двенадцати королей)» (III. 192).

Hrólfs saga Gautrekssonar

Содержание:

1. Гаутрек обручается с Ингибьёрг