Сага о Тидреке из Берна

Þiðreks saga af Bern

Происхождение Сигурда Юнца

Upphaf Sigurðar sveins

152. Сигмунд сватает Сисибе, дочь конунга Нидунга

Страной, что называется Тарлунгаланд85, правил конунг по имени Сигмунд. Его отца звали конунг Сивьян. Он был могущественный муж и великий правитель. А теперь, получив государство после своего отца, послал он на запад в Испанию к конунгу Нидунгу и его сыну Ортвангису86 спросить, не выдаст ли конунг Нидунг за него свою дочь Сисибе87. Она была женщина очень красивая и осведомлённая во всём, о чём бы её ни спрашивали.

Конунг Нидунг и его сын хорошо приняли посланцев конунга Сигмунда, оказали им радушный приём и одарили большими дарами: золотом и драгоценностями, которые были редки в их стране. А на их поручение от конунга Сигмунда он ответил таким образом:

— Я не желаю отправлять свою дочь в неведомую страну и с людьми, которые незнакомы ни ей, ни нам. А о вашем конунге ходит молва, что он превосходнейший человек, и мы знали это задолго до того, как вы пришли сюда. Мы не будем препятствовать ему жениться на нашей дочери, если он сам придёт сюда за ней к нам.

Вместе с этим конунг Нидунг и его сын Ортвангис отправили дорогие подарки конунгу Сигмунду, и с тем посланцы вернулись обратно. Когда же они пришли домой, то рассказали конунгу Сигмунду всё о своём поручении и как величественно принял их конунг Нидунг.

153. Конунг Сигмунд путешествует в Испанию

Прошло немного времени, прежде чем конунг Сигмунд собрался в путешествие, желая поехать из своего государства в Испанию по этому делу, и с собой взял он четыреста прекрасно снаряжённых рыцарей. Он путешествовал с великой пышностью и учтивостью и не останавливался, пока не пришёл на запад в Испанию, в государство конунга Нидунга. Тут конунг Нидунг узнал о приезде конунга Сигмунда и велел устраивать для него торги и пиры там, где тот проходил, пока они сами не встретились.

Конунг Нидунг достойно принял конунга Сигмунда и устроил великий пир со всяческим почётом и уважением. Теперь конунг Сигмунд рассказал о своём деле, что хочет посватать дочь конунга Нидунга, о чём уже говорилось, и ему сказали, будто конунг Нидунг благосклонно воспримет это дело. Конунг Нидунг ответил, что будет так, как он говорил раньше посланцам:

— И теперь, когда ты сам пришёл, вполне можешь сочетаться этим браком.

И прежде чем они закончили свою беседу, конунг Нидунг помолвил свою дочь с конунгом Сигмундом.

154. Свадьба конунга Сигмунда

На свадьбе не считались с расходами, конунг Нидунг подарил своей дочери и зятю большие города, крепкие замки и почти половину своего государства. А то, что осталось, он отдал Ортвангису, своему сыну, и дал ему звание конунга, потому что конунг Нидунг был уже дряхлым от старости. Этот великий пир был со всяческими увеселениями и почестями, с затратами как на убранство стола, так и убранство палаты, с присутствием самых знатных правителей, которые тогда жили во всей Испании, и со всяческими развлечениями, играми и песнями, и огромными денежными подарками, так и со столь великим множеством людей, что не бывало во всей Испании на одном пире большей пышности. Когда же через пять дней этот пир окончился, конунг Сигмунд уехал прочь со своими рыцарями, и с ним его жена Сисибе. Он путешествовал с большим почётом, пока не прибыл домой в своё государство.

155. Сигмунд собирается в поход с Драсольвом, своим зятем

Когда же он пробыл дома семь дней, пришло туда двое посланцев конунга Драсольва. Они предстали перед Сигмундом, показали ему письмо и печать и рассказали ему о своём поручении.

Посланцы сказали:

— Конунг Драсольв и твоя сестра приветствуют тебя, и заодно сообщают, что он ныне приготовил всё своё войско со всеми своими герцогами и графами и отправится в поход в Пулиналанд, и извещают вас с истинными доказательствами, чтобы вы пришли к нему на подмогу со всеми вашими людьми, и взяли их как можно больше.

Тут конунг Сигмунд отвечает:

— Это неплохо, если мой зять и моя сестра считают, что нуждаются в моей поддержке, и что я окажу им помощь и своё содействие — и да будет так!

В тот же день он велел разослать письма с печатями своим дворянам так далеко, насколько простиралось его государство, и приказал он, чтобы за четыре ночи пришёл к нему каждый, кто хочет оказать ему помощь, кто может держать щит, скакать на лошади, отважится биться и готов к тому, что не вернётся домой в течение ближайших двенадцати месяцев. Когда же всё это войско собралось вместе, он устремил его за пределы своего государства.

156. Сигмунд поручает Артвину и Херманну управлять государством

Прежде чем покинуть дом, конунг Сигмунд позвал к себе своих советников, Артвина и Херманна. Они были графами в Сваве, великие хёвдинги, прекраснейшие люди и великие витязи. Он назначил этим двум витязям охранять свою жену, государство и всё своё добро, поскольку всецело доверял им, а часто случается так, что человек, который доверяет другому человеку, им же бывает и предан. Эти двое хёвдингов выехали вместе с конунгом, и он рассказал им многие вещи, которые должны были им пригодиться, пока его не будет, и прежде всего прочего он приказал им делать всё так, как захочет Сисибе, и они пообещали, что так и будет. Затем они поскакали обратно, а конунг отправился своим путём. Вот они встретились — зять конунга Сигмунда и он сам; у Драсольва в войске было не менее тридцати сотен рыцарей, а всего было не менее семидесяти сотен рыцарей. У конунга Сигмунда войско было не меньше, чем у его зятя, когда они встретились, и теперь они выступили со всей своей ратью, опустошали Пулиналанд и совершили там много подвигов.

157. Граф Артвин говорит о свадьбе с королевой

Вот прошло много времени, как эти графы управляют государством, и однажды Артвин пришёл к своей госпоже Сисибе и говорит ей:

— Это государство, все сокровища и ваша охрана теперь под моим надзором, и я скажу вам, что я задумал, а задумал я взять тебя в любовницы и супруги, и заодно я считаю нашим это государство, которое теперь получил. И неизвестно, вернётся ли конунг Сигмунд из этого похода. Но даже если он вернётся, то не получит его обратно от меня или от нас обоих, если ты хочешь того же, что и я. И я рыцарь ничем не хуже конунга Сигмунда или даже несколько лучше.

Тут Сисибе отвечает:

— Ты не должен обращаться ко мне с такими речами. Я подожду своего господина, конунга Сигмунда, и не буду с мужчиной, пока он не вернётся домой. Но хоть ты и сказал это, я легко смогу это утаить. Но если же ты ещё заговоришь со мной о таком, то я, когда мой господин придёт домой, расскажу ему, чего ты хочешь, и тогда тебя сразу повесят.

Тут он молвит:

— Тебе, госпожа, нельзя говорить так, как ты сейчас говоришь, поскольку ты, наверное, слыхала, что в своей стране я не менее могуч, чем конунг Сигмунд в своей.

Теперь она отвечает:

— Да будь ты так могуч, что правил бы один большей частью мира, а конунг Сигмунд — слугою, то я всё равно хотела бы быть его женой, а не твоей, и не молви больше ни слова насчёт этого, если хочешь сохранить свою жизнь.

Тут ушёл Артвин прочь, и они прекратили свою беседу.

158. Херманн говорит о браке Артвина с королевой

Вот рассказал Артвин своему товарищу обо всём, что произошло между ним и королевой, и спросил у него совета, как преуспеть ему в своём деле.

Теперь Херманн отвечает:

— Добрый товарищ, я хочу отговорить тебя от этого, насколько смогу, чтобы ты этого не делал. Но пожелаешь ли ты этого или иного, я должен поддержать тебя, чем смогу, советами или иначе.

Теперь Артвин отвечает:

— Не скрыть того, что я настолько сильно жажду этого, что непременно сбудется то, чего я хочу, или же я лишусь жизни, или третий выход — чтобы она не смогла жить.

Теперь Херманн отвечает:

— Если ты приложишь великие усилия к этому делу, то его ещё можно провернуть так, как мы оба хотим.

Вот прошло с тех пор некоторое время, и Херманн пришёл побеседовать со своей госпожой, она хорошо его приняла, и они говорили о многих вещах. Но напоследок Херманн заговорил о том же самом деле, как ему поручил Артвин. Но она отвечала подобным же образом и теперь очень рассердилась. С тем Херманн ушёл прочь и рассказал своему товарищу, о чём они говорили. Вот после этого пролетали день за днём, и Артвин часто пытался заговорить со своей госпожой об этом деле, но не мог получить того, о чём просил.

Теперь расскажем о том, что конунг Сигмунд и его зять Драсольв повсюду опустошали Пулиналанд и причинили великий вред тем, кто там жил, как убийствами, так и опустошениями с грабежами, и часто бились они с местными жителями, порой одерживали победу, но порой терпели и поражение. Но когда они повернули домой, то потеряли очень много своих людей, однако сами вернулись целы.

159. Графы лжесвидетельствуют против королевы

Теперь конунг Сигмунд пришёл извне в своё государство, и защитники его земли, Артвин и Херманн, узнали об этом и устроили совет.

Тогда Артвин сказал своему товарищу:

— Я полагаю, когда конунг Сигмунд придёт домой, королева Сисебе расскажет ему обо всех наших беседах, и так сурово и предосудительно, как она всегда отвечала на наши просьбы, и конунг обвинит нас, если узнает правду. Сейчас нам не следует медлить в наших замыслах, и нам необходимо что-то предпринять.

И прежде чем расстаться, они придумали, как им поступить.

Вот они пошли к королеве и рассказали ей всё о своих намерениях, что они хотят сейчас встретить конунга и спросить, что у него нового. А ей это понравилось, и она попросила их отправляться в путь как можно скорее; так они и сделали. Когда же они встретились с конунгом Сигмундом, он им очень обрадовался. Тут они попросили разговора с глазу на глаз.

Когда же они оказались втроём, Артвин сказал:

— Добрый государь, я должен рассказать тебе плохие, однако правдивые новости, но я прошу тебя, чтобы ты не порицал меня, даже если я расскажу тебе о них, поскольку я не могу скрывать от тебя, ведь ты отдал в руки мне и моему товарищу всё своё добро, — что едва ты покинул дом, твоя жена, Сисебе, стала вести себя плохо и непристойно. Она взяла одного своего раба, что был красив на вид, и положила рядом с собой. А когда мы с товарищем хотели запретить ей это, то она пообещала нам оклеветать нас перед тобой, когда ты вернёшься, и ты бы велел нас убить, если бы она захотела. И этот самый раб затем спал с ней каждую ночь в её объятиях, и сейчас сама она беременна. И мы не посмели, государь, чтобы ты пришёл домой, не узнав об этом прежде.

Теперь конунг отвечает:

— Конечно, вы понимаете, что если солгали про неё лишь словом, вас ждёт смерть.

Теперь отозвался Херманн и поклялся в том, что:

— Всё, о чём тебе сказали, правда.

Тут конунг молвил:

— Добрые друзья, что я должен сделать с этой женщиной, которая поступила так плохо?

Теперь отвечает Артвин:

— Тебе решать, конунг; мы сделаем всё, что ты захочешь.

Ещё конунг молвил:

— Её можно повесить, или же ослепить или отрубить ноги, а затем отослать своему отцу.

Теперь Артвин отвечает:

— Есть ещё одно решение: отправить её в лес Сваваског. Там нет людских троп, и десятками лет туда никто не заходит, вырезать у неё язык, и пусть она живёт там, сколько богу угодно.

А этот совет конунгу понравился.

160. Рождение Сигурда Юнца и смерть королевы

Теперь графы поскакали прочь по дороге домой. Как-то днём стояла королева у бойницы и заметила облако пыли от лошадей, затем она увидела всадников и узнала по вооружению, что это пришли домой графы со своими людьми.

Когда она решила, что они услышат, то крикнула:

— Если будет на то божья воля, я услышу хорошие новости о конунге Сигмунде. Что вы расскажете про него? Говорите сейчас правду и не лгите.

Теперь Артвин отвечает:

— Конунг Сигмунд здоров, и у него всё хорошо. Он со своей ратью находится сейчас в Сваваскоге, и он прислал тебе сообщение, чтобы ты пришла туда к нему, он хочет встретиться с тобой, а мы можем охотно сопроводить тебя туда по его приказу.

Теперь королева отвечает:

— Ничто меня не задержит, ведь я должна встретиться с ним. Но кто из женщин сопроводит меня туда?

Теперь Херманн отвечает:

— Не имеет значения, какая женщина отправится с тобой; то место, куда ты пойдёшь, недалеко.

Тогда она отвечает:

— Вот я полностью готова.

И они поехали, пока не прибыли в какую-то лощину в лесу, куда никогда прежде не забредал человек, и там они слезли со своих коней.

И теперь молвила королева в великом горе:

— Где же ты, конунг Сигмунд? Зачем ты приказал этим людям привезти меня сюда? Теперь я точно знаю, что я предана, и не одну меня ты предал, а предал ещё своё дитя, — и она горько заплакала.

Теперь граф Артвин сказал:

— Теперь мы должны сделать так, как договорились между собой и как приказал конунг: вырежем у тебя изо рта язык и отнесём конунгу, и здесь ты лишишься жизни.

Тут Херманн сказал:

— Невиновна эта женщина, и сделаем по-другому. Возьмём собаку, что сопровождала нас сюда, вырежем ей язык и отнесём конунгу.

Артвин отвечает:

— Она должна заплатить за то, что часто плохо принимала наши речи, и наша затея уже слишком далеко зашла.

Херманн отвечает:

— Да поможет мне бог, чтобы ты не причинил ей вреда, если я смогу помешать тебе, — и обнажил теперь свой меч.

Но в этот миг королева разрешилась от бремени и родила очень красивого мальчика, потом вылила медовый напиток из стеклянного горшка, что у неё имелся, и когда она завернула ребёнка в ткань, то поместила его в этот стеклянный горшок, затем тщательно закрыла и положила рядом с собой.

Теперь витязи начали биться, и эта схватка была очень доблестной, и наконец сам Артвин упал там, где отдыхала королева. Тут Артвин так пнул ногою стеклянный горшок, что тот свалился в реку. Но в этот миг Херманн обеими руками обрушил свой меч на шею Артвина, так что голова отлетела.

А когда королева увидела, что случилось с ребёнком, то вдобавок к недугу упала она в обморок и затем скончалась.

161. Херманн приходит к конунгу Сигмунду

Херманн взял её тело и убрал его так, как посчитал наиболее благопристойным. Затем он взял своего коня, вскочил верхом и проскакал всю дорогу обратно, пока не встретился с конунгом Сигмундом. Тут конунг спрашивает:

— Где же Артвин, твой товарищ?

Херманн говорит:

— Наши пути разошлись на том, что он захотел убить или покалечить женщину, и мне показалось то скверным, когда я увидел, что замышлялось, я захотел помочь ей, и мы спорили насчёт этого дела, покуда не начали сражаться, и я убил его, прежде чем остановился. А женщина родила прекрасного мальчика, и Артвин покончил с ними, прежде чем расстался со своей жизнью.

Тогда конунг Сигмунд спрашивает:

— Назвала ли королева отцом конунга или раба? Лгали ли вы?

Херманн отвечает:

— Это не ложь, государь. Может быть так, что кто-то совершает великое преступление, сам понимает это, раскаивается и тогда навсегда остаётся безупречным человеком.

Тут конунг сердито молвил:

— Убирайся с глаз моих. Я больше не желаю твоей службы, ибо ты, должно быть, предатель.

Теперь Херманн пошёл к своему коню и уехал прочь со всеми своими людьми, радуясь, что он улизнул. А конунг Сигмунд остался в своём государстве.

162. Лань находит мальчика и вскармливает

Этот самый стеклянный сосуд река вынесла в море, и прошло немного времени, прежде чем начался отлив. Тут сосуд вынесло на песчаную отмель. Море отхлынуло, так что там, где лежал сосуд, было совсем сухо. Теперь ребёнок несколько подрос, и когда сосуд покатился по отмели, то разбился, и ребёнок заплакал.

Тут пришла туда лань, взяла ребёнка в рот и отнесла в своё логово. Там у неё было два детёныша. Там она положила мальчика и напоила своим молоком, и там она кормила его, как своих детёнышей, и он жил у лани двенадцать месяцев88. Теперь он стал так силён и велик, как другие дети в четыре года.

163. О кузнеце Мимире и Регине, его брате

Жил человек по имени Мимир. Он был кузнец такой знаменитый и умелый, что почти не было равного ему в этом ремесле. У него было много подмастерьев, которые ему прислуживали. У него была жена, и за девять зим, с тех пор как он женился на ней, они не смогли завести ребёнка, и это очень печалило его. Имелся у него брат, которого звали Регином89. Он был могучим и очень плохим человеком, и за это он поплатился тем, что с ним свершились великие чары и чудеса, и он превратился в змея. И вышло так, что из всех змеев он был самым большим и худшим, он жаждал убивать каждого человека и только к своему брату относился хорошо; теперь он был сильнее всех, и никто не знал о его логове, кроме его брата, Мимира.

164. Мимир находит Сигурда и воспитывает

Вот однажды Мимир собрался в лес, чтобы жечь уголь, и намерился пробыть там три дня. И когда он пришёл в лес, то развёл большие костры. Когда он остался у огня в одиночестве, пришёл туда к нему какой-то мальчик. Он был красив и подбежал к нему. Он спросил мальчика, кто он. Но мальчик не умел говорить, однако Мимир взял его, посадил себе на колени и прикрыл его одеждой, потому что одежды у него до этого не было. И тогда туда прибежала лань, подошла к коленям Мимира и облизала ребёнку лицо и голову, и так Мимир понял, что эта лань вскормила ребёнка, и оттого не стал убивать её. Он принял мальчика, взял под свою защиту и забрал домой вместе с собой, решив воспитать его у себя вместо сына, дал ему имя и назвал Сигфредом.

Мальчик рос там, пока ему не исполнилось девять лет, и он был таким крупным и сильным, что не видали ему равного. У него был такой крутой нрав, что он бил и колотил подмастерьев Мимира90, так что трудно им казалось жить рядом с ним.

165. Сигурд дурно обходится с Эккихардом

Одного подмастерья звали Эккихардом. Из двенадцати подмастерьев он был самым могучим. Вот однажды, когда Сигфред пришёл в кузницу, Эккихард ковал там. Тут Эккихард ударил Сигфреда своими клещами по уху. Но Сигфред так сильно схватил его левой рукой за волосы, что тот сразу упал наземь, и теперь подбежали к нему все кузнечные подмастерья и захотели помочь Эккихарду. Но Сигфред поспешно пошёл к двери и вышел наружу, таща за волосы Эккихарда за собой, и так они шли, пока не прибыли к Мимиру. И теперь Мимир молвил Сигурду:

— Плохо ты поступаешь, избивая малых, которые приносят хоть какую-то пользу, ты же не делаешь ничего, кроме одного зла, ты уже достаточно силён и можешь работать не меньше, чем кто-либо из них, я сейчас пришёл к тебе затем, чтобы ты проявил рвение, если же ты этого не захочешь, то я буду бить тебя, пока ты с радостью не возьмёшься за работу, — взял его за руку и повёл в кузницу.

Вот Мимир сел перед горном, взял большой кусок железа и сунул в огонь, а Сигурду протянул очень тяжёлую кувалду. Когда железо стало горячим, он вытащил его из горна на наковальню и приказал Сигурду бить. Сигурд с такой силой нанёс первый удар, что каменное основание наковальни раскололось, наковальня целиком ушла в землю, железо отлетело прочь, а щипцы с рукояткой молота сломались и отлетели далеко в сторону.

И теперь Мимир молвит:

— Никогда и ни у кого я не видел более ужасного и более бесполезного удара, чем этот, и кем бы ещё ты ни станешь, к ремеслу ты не пригоден.

Теперь Сигурд пошёл в комнату и уселся рядом со своей воспитательницей, никому не сказав, доволен ли он или нет.

166. Сигурд убивает Регина

Вот Мимир обдумал своё положение и уразумел теперь, что от этого мальчика ему следует ждать великих несчастий, и теперь захотел избавиться от него, он пошёл в лес туда, где жил великий змей, и сказал, что отдаст ему одного юношу, и попросил его убить того. Затем Мимир вернулся домой. На следующий день Мимир спросил Сигурда, своего воспитанника, не хочет ли он пойти в лес, чтобы нажечь ему уголь.

Тогда Сигурд отвечает:

— Если ты будешь отныне столь же хорошо относиться ко мне, как до этого, то я пойду и сделаю всё, что ты хочешь.

Вот Мимир снарядил его в эту поездку, дал ему вина и еды на те девять дней, пока он будет отсутствовать, и топор. И теперь он пошёл и показал ему, как считал нужным, дорогу в лес. Вот Сигурд отправился в лес и обустроился там, затем он пошёл, срубил большие деревья, развёл один большой костёр и бросил в него деревья, которые срубил. Было уже девять часов утра, и он уселся поесть и ел, пока вся его еда не закончилась, и не оставил он также ни капли вина, которого, как думал Мимир, ему должно было хватить на девять дней.

И тут говорит он самому себе:

— Вряд ли мне следует надеяться на то, что сюда ко мне придёт кто-нибудь, с кем бы я смог сразиться, и думаю я, что схватка с одним человеком будет мне по силам.

Когда же он произнёс это, приблизился к нему великий линнорм91.

И ещё Сигурд молвил:

— Сейчас, возможно, я смогу тут же испытать себя, как только что просил, — и, вскочив, подбежал к костру, схватил самое большое дерево, которое пылало в огне, подскочил к змею, ударил его по голове и повалил змея ударом, змей пал наземь, и он наносил ему удары один за другим, пока змей не издох. Затем он взял свой топор и отрубил змею голову, и теперь, очень устав, уселся.

А было уже поздно, и он понял, что к вечеру не вернётся домой. И он не знал теперь, где ему взять еды, но ему пришло на ум, что нужно сварить змея, и вечером тот послужит ему ужином, и теперь взял он свой котёл, наполнил водой и повесил над огнём. Затем он взял свою секиру и порубил змея большими кусками, пока котёл не наполнился, и теперь разыгрался у него аппетит. И когда он решил, что уже сварилось, то сунул руку в котёл, а в котле был кипяток, он обжёг руку и сунул палец в рот, чтобы остудить. Но когда отвар попал на его язык и в его горло, он услышал, что на дереве сидят две птицы и разговаривают, и понял, что одна из них сказала92:

— Хорошо, если бы этот человек смог узнать то, что знаем мы: тогда бы он пошёл домой и убил Мимира, своего воспитателя, поскольку он стал бы сейчас виновником его гибели, если бы случилось то, что, по его мнению, должно было случиться. А этот змей был братом Мимира, и если он не убьёт Мимира, тогда тот отомстит за своего брата и убьёт этого юношу.

Теперь взял он кровь змея и намазал свои руки, и везде, куда она попадала, кожа становилась словно рог93. Затем снял он одежду и намазался кровью везде, где только мог достать. Но между лопаток он не смог дотянуться. Затем он оделся и отправился домой, держа в руке голову змея.

167. Сигурд убивает Мимира

Эккихард, завидев идущего Сигурда, поспешил к своему мастеру и сказал:

— Господин, вот идёт Сигурд домой и несёт в руке голову змея — он, должно быть, убил его, и сейчас не остаётся ничего другого, кроме как спасаться, поскольку хоть нас здесь и двенадцать, но даже если бы нас было вдвое больше, он всё равно отправит нас всех в Хель, настолько он сейчас гневен.

И тут все они побежали в лес и спрятались. А Мимир один вышел навстречу Сигурду и поздоровался с ним.

Тут Сигурд отвечает:

— Никто из вас не будет здравствовать, поскольку ты будешь глодать эту голову, как пёс.

Теперь Мимир отвечает:

— Не делай того, о чём ты говоришь, лучше я возмещу тебе за то, что плохо поступил с тобой. Я подарю тебе шлем, щит и доспехи. Это оружие я сделал Хертниду94 из Хольмгарда, и это лучшее из всех оружий. И я подарю тебе коня из табуна Брюнхильд95, которого называют Грани, и меч, что зовётся Грам — лучший из всех мечей.

Теперь отвечает Сигурд:

— На это я могу согласиться, если ты исполнишь то, что обещаешь.

И теперь пошли они вдвоём домой. Вот Мимир взял наголенники и вручил ему, и тот надел их, затем — доспехи, и тот облачился в них. Затем он вручил ему шлем, который тот надел на голову, и дал ему щит, и всё это вооружение было столь добрым, что едва ли можно было найти такое же. Теперь Мимир подал ему меч, и когда Сигурд взял этот меч, то обнажил его, и тот показался ему весьма добрым оружием; тут он взмахнул мечом изо всей силы и нанёс Мимиру смертельный удар.

168. Сигурд находит Брюнхильд и добывает коня Грани

Вот Сигурд пошёл прочь и направился по пути, который ему указали, к городу Брюнхильд96. Он подошёл к городским воротам с железными створами, которые были закрыты, и там сейчас не было никого, кто отворил бы ему. Он толкнул железные створы так сильно, что переломились засовы, на которые они были заперты. Теперь он вошёл в город, и тогда навстречу ему вышло семеро стражников, которые должны были охранять ворота, они были недовольны тем, что он сломал ворота, и за это хотели убить его. Сигурд тут же обнажил свой меч и не останавливался, пока не перебил всех этих слуг. Теперь это заметили рыцари, бросились к своему оружию и напали на него, но он защищался хорошо и отважно.

Брюнхильд, сидя в своей комнате, услышала о происходящем и сказала:

— Должно быть, это явился Сигурд сын Сигмунда, и даже если бы он убил там семь моих рыцарей, как сейчас убил семь рабов, он всё же будет хорошо принят нами.

Теперь она вышла, направилась туда, где они бились, и приказала им остановиться. Затем она спросила, что за человек пришёл сюда. А он назвал своё имя и сказал, что его зовут Сигурдом. Она спросила, из какого он рода. Но он ответил, что не знает, что сказать ей.

Брюнхильд молвила:

— Если ты не знаешь, что мне сказать, тогда я могу сказать тебе, что ты — Сигурд сын конунга Сигмунда и Сисибе. Добро пожаловать к нам! Какова цель твоего путешествия?

Сигурд отвечает:

— Моё намерение таково: Мимир, мой воспитатель, отправил меня сюда за конём, которого зовут Грани и который принадлежит тебе. Сейчас я хотел бы получить его, если ты позволишь.

— Ты можешь получить от меня коня, если хочешь, и даже получил бы больше, если бы захотел, ведь ты имеешь право на наше гостеприимство.

Она дала людей, чтобы поймать коня; они весь день ловили его и не смогли поймать, и с тем вернулись вечером домой, а Сигурд получил там добрый приём на ночь. А утром она дала двенадцать человек, и теперь он сам пошёл с ними тринадцатым. Эти двенадцатеро долго гонялись за конём и не могли поймать, Сигурд же, прежде чем отступиться, попросил дать ему уздечку и теперь подошёл к коню, а конь пошёл ему навстречу; он взял коня, взнуздал его и сел верхом.

Теперь поскакал Сигурд прочь, хорошо поблагодарив Брюнхильд за помощь. И не было у него ночлега, кроме одного этого, пока не прибыл он в Бертангаланд. Там правил конунг, которого звали Исунгом. У него было одиннадцать сыновей. Исунг и все его сыновья были величайшими витязями. Он принял Сигурда и сделал его своим советником и знаменосцем, и теперь он был доволен своим положением.


Примечания

85 Тарлунгаланд (Tarlungaland) — возможно, средневековое графство Дерлингау в Саксонии.

86 Неясно, имеют ли этот Нидунг и его сын Ортвангис какое-либо отношение к ютландскому конунгу Нидунгу и его сыну Отвину (см. «Прядь о кузнеце Веленте»).

87 Как известно, на территории Испании, Португалии и чуть севернее, на юге Франции, в раннем Средневековье до арабского завоевания в начале VIII века существовали германские королевства вестготов (и других примкнувших к ним племён). Очень много имён вестготов и испанских свевов как раз содержат этот германский корень sis-/ses- (информация о значении этого корня разнится: высказываются версии, что это либо «скорбная, погребальная песнь, плач», либо «заклинание, проклятие»). Можно даже, наверное, утверждать, что это характерный именной корень именно для этих германских племён. В частности, одного испанского короля начала VII века звали Сисебутом/Сисебодом (что очень похоже на имя княжны Сисибе из этой пряди). Так же звали и одного местного деятеля церкви уже пост-вестготской Испании (XI век). Вот ещё примеры других германских имён с Пиренейского полуострова (конкретная орфография может разниться, ведь имена в источниках имеют разночтения, плюс, они могут быть в латинизированной или в староиспанской форме, или в форме косвенного падежа): Сисебальд, Сисиберт (епископ Толедо), Сисемунд, Сисенанд (король, VII век), Сисерик (в документе 954-го года), Сисульв, Сисегунтия (мать Миро, свевского короля Галисии конца VI века).

88 Отголосок этого варианта сказания о Сигурде (Зигфриде), вероятно, встречается в «Речах Фавнира» из «Старшей Эдды». В этой песне на вопрос змея, о том, кем он рождён, Сигурд отвечает:

Я зверь благородный,
был я всю жизнь
сыном без матери;
нет и отца,
как у людей,
всегда одинок я.

(Старшая Эдда, Речи Фавнира, строфа 2)

Хотя и называет себя позже в той же песне сыном Сигмунда.

89 В «Старшей Эдде» (и примыкающих к ней источниках), напротив, Регином зовут искусного в кузнечном ремесле воспитателя Сигурда, а его брата, превратившегося в Змея — Фавниром.

90 Среди них тогда находился и Велент (см. выше «Прядь о кузнеце Веленте»).

91 Линнорм (linnormr) — в общем, то же самое что и змей (ormr), но, возможно, чем-то выделяющееся драконоподобное существо. В «Песни о Нибелунгах» упоминается, что Зигфрид убил линд-дракона (нем. linddrachen). Этимологически др.-исл. linnormr соответствует нем. Lindwurm (линдвурм).

92 Подразумевается, что Сигурд, испробовав отвар из Змея, стал понимать язык зверей и птиц. См. также «Старшую Эдду» («Речи Фавнира») и «Сагу о Вёльсунгах», глава 20.

93 О неуязвимости Сигурда (Зигфрида) кроме «Саги о Тидреке» упоминается также в верхненемецких эпических поэмах («Песнь о Нибелунгах», «Большой розовый сад», «Песни о роговом Зейфриде»).

Тогда как в «Младшей Эдде» и «Саге о Вёльсунгах» упоминается лишь об устойчивости Вёльсунгов — Сигмунда и его сыновей (в том числе и Сигурда) к яду:

«Говорят, что Сигмунд, сын Вёльсунга, был столь могуч, что мог пить яд без вреда для себя. А у Синфьётли, его сына, и у Сигурда только кожа была такою твердой, что не вредил ей яд, попадая на обнажённое тело» («Младшая Эдда», «Язык поэзии», 51). См. также «Старшую Эдду» («О смерти Синфьётли») и «Сагу о Вёльсунгах» (глава 7).

Неуязвимость Сигурда же как таковая в этих источниках, очевидно, не подразумевается.

94 Имеется в виду Хертнид, конунг Руциланда — отец Осантрикса, Вальдимара и Илиаса (см. выше «Сагу о вилькинах»).

95 В «Саге о Вёльсунгах» (гл. 13) Сигурд с помощью Одина выбирает коня из табуна конунга Хьяльпрека.

96 Город, где правила Брюнхильд, назывался Сэгард (см. главы 18 и 226 этой саги).

© Тимофей Ермолаев, перевод с древнеисландского

Большое спасибо Павлу Григорьеву за поправки и замечания.

© Tim Stridmann