На склоне жизни Сигурда конунга случилось так, что ему захотелось оставить конунгову жену1 и взять за себя женщину по имени Цецилия, дочь одного могущественного человека. Свадьбу он решил сыграть в Бьёргюне и распорядился устроить пышный и обильный пир. А когда об этом узнал Магни епископ, он опечалился. Как-то раз он направляется в палаты вместе со своим священником, которого звали Сигурд и который потом стал епископом в Бьёргюне2. Они подходят к палате, и епископ просит конунга выйти. Тот так и делает и выходит к ним с обнаженным мечом. Конунг приветствует епископа и приглашает его выпить вместе с ним. Тот отвечает, что пришел по другому делу:
— Правда ли, государь, что вы решили жениться и оставить конунгову жену?
— Так и есть, епископ.
Конунг стал закипать от ярости. Епископ сказал:
— Отчего, государь, вы сочли возможным совершить это в нашей епархии3, нарушив Господень закон и осквернив святую церковь и наш епископский престол? Теперь я сделаю то, что должен сделать, — именем Бога, святого апостола Петра и всех святых я запрещаю тебе совершать это беззаконие.
И когда он произносил это, он стоял выпрямившись и вытянув шею, как если бы он был готов принять удар конунгова меча. Сигурд, который впоследствии стал епископом, рассказывал, что ему тогда небо с овчинку показалось, такой страшный вид был у конунга4. После этого конунг вошел в палату, а епископ пошел домой и пребывал в таком прекрасном расположении духа, что смеясь приветствовал каждого встречного дитятю и играл пальцами5.
Сигурд сказал:
— Вы так веселы, господин. Неужто вам не приходит на ум, что конунг может обрушить на вас свой гнев и что было бы разумнее уехать?
Епископ сказал тогда:
— Сдается мне, скорее всего, он этого не сделает. Но можно ли пожелать лучшей кончины, чем умереть за святое Божье христианство и воспрепятствовать тому, чему не до́лжно произойти? Я радуюсь, что поступил так, как обязан был поступить.
Затем в городе поднялся большой переполох, и люди конунга Сигурда стали собираться в путь с большими запасами зерна, солода и меда. После этого конунг направляется в Ставангр и там принимается готовиться к пиру. А когда об этом узнает тамошний епископ6, он встречается с конунгом и спрашивает, правда ли, что тот намерен жениться при живой конунговой жене. Конунг отвечает:
— Так и есть.
Епископ сказал:
— Коли так, государь, вам должно быть известно, что людям низшего звания это строго-настрого запрещено. Не исключено, что вы сочли, что вам позволительны такие вещи, поскольку у вас гораздо больше власти, однако это совершенно противозаконно, и я не знаю, отчего вы вознамерились содеять такое в нашей епархии и тем самым нарушить Божьи заповеди и покрыть позором святую церковь и наше епископство. Возможно, вы пожелаете теперь сделать немалое денежное пожертвование в пользу здешней церкви, дабы таким образом загладить свою вину перед Богом и нами.
Конунг сказал:
— Я готов дать вам денег, да только уж больно вы не похожи на Магни епископа7.
Конунг ушел, и ему это пришлось по нраву так же мало, как когда на его женитьбу был наложен запрет. Затем конунг взял ту женщину в жены и очень любил ее8.
1 …оставить конунгову жену… — В отличие от «Гнилой Кожи» и восходящих к этой книге версий жизнеописания Сигурда Крестоносца («Hulda» и др.), в «Круге Земном» нет упоминаний о том, что конунг в конце жизни расстался со своей женой Мальмфрид (см. о ней примеч. 2 к предыд. рассказу). Известно, что после смерти Сигурда его вдова Мальмфрид вышла замуж за датского короля Эрика Эмуна (1134–1137).
2 …священником, которого звали Сигурд и который потом стал епископом в Бьёргюне. — Епископ Сигурд (ум. 1156 или 1157) был основателем цистерцианского монастыря Св. Марии (1146) в Люсефьорде близ Бергена.
3 …в нашей епархии… — Первые епархии были учреждены в Норвегии в XI в. при Олаве Тихом и входили в Гамбург-Бременское архиепископство (с 1104 г. в Лундское). Первоначально (с 1068) епископская кафедра западной Норвегии находилась на острове Селья (см. «Прядь об Альбане и Сунниве»), однако вскоре она была перенесена в основанный этим же конунгом город Бьёргюн (совр. Берген).
4 …рассказывал, что ему тогда небо с овчинку показалось, такой страшный вид был у конунга. — Весьма редкая ссылка на устное свидетельство очевидца, спустя почти столетие через посредников дошедшее до автора записанной в XIII в. саги.
5 …пребывал в таком прекрасном расположении духа, что (…) играл пальцами. — Неоднократно встречающиеся в сагах упоминания о том, что герой или героиня «играют пальцами», призваны сообщить читателю об их настроении — радости или безмятежном спокойствии (ср. эпизод в «Саге о Греттире», гл. 88, где Спес, едва успев перед появлением мужа и его людей спрятать своего возлюбленного Торстейна Дромунда, сидит и как ни в чем не бывало «играет пальцами», ИС I, 764).
6 …об этом узнает тамошний епископ… — Епископство в Ставангре было учреждено в 20-е годы XII в., когда оно было выделено из Бергенской епархии; к тому же времени относится превращение этого поселения на юго-западном побережье Норвегии в город (совр. Ставангер). Первым епископом Ставангра, упоминаемым в этом рассказе, был англичанин Рейнальд, предположительно бенедиктинский монах, прибывший из Уинчестера.
7 …уж больно вы не похожи на Магни епископа. — О корыстолюбии епископа Рейнальда говорит Снорри Стурлусон в «Круге Земном», в одном из эпизодов «Саги о Магнусе Слепом и Харальде Гилли», рассказывая о казни епископа Ставангра (18 января 1135), после гибели Магнуса Слепого поплатившегося за свою дружбу с этим конунгом: «Рейнальд епископ Ставангра был англичанин родом и слыл очень корыстолюбивым. Он был близким другом Магнуса конунга, и люди считали, что, наверно, ему были отданы на хранение ценности и сокровища. За ним послали людей, и он явился в Бьёргюн. Его понуждали признаться, что он знает, где сокровища, но он отпирался и потребовал божьего суда. Однако Харальд не пошел на это. Он потребовал, чтобы епископ заплатил ему пятнадцать марок золота. Но епископ сказал, что не хочет так обеднять свое епископство и предпочитает расстаться с жизнью. Тогда Рейнальда епископа повесили в Хольме на метательном орудии. Когда его вели к виселице, он сбросил с ноги сапог и сказал, клянясь: “Я не знаю ни о каком добре Магнуса конунга, кроме того, которое в сапоге”. А в сапоге было золотое обручье. Рейнальд епископ был погребен на Норднесе в Церкви Микьяля, и его убийство очень осуждали» (гл. 8: КЗ, 506). Предполагают, что на деньги, которые Рейнальд получил от конунга Сигурда, было начато строительство собора в Ставангре.
8 Затем конунг взял ту женщину в жены и очень любил ее. — Вслед за этим в саге рассказывается, что, когда конунг Сигурд заболел и лежал на смертном одре, Цецилия попросила отпустить ее и уехала, оставив мужа. Как сообщается в саге, на прощание конунг произнес: «“Мне никогда не приходило в голову, что ты можешь покинуть меня, подобно другим”. Он отвернулся от нее и покраснел как кровь» (Mork., 400). Конунг скончался 26 марта 1130 г., его тело перевезли в Осло и похоронили в церкви Св. Халльварда.
Перевод и примечания Е. А. Гуревич
Источник: Исландские пряди. — М.: Наука, 2016.
В «Гнилой Коже» рассказ назван «Fra Sigurþi konvngi oc Magna byscopi» (Mork., 398) — «О Сигурде конунге и Магни епископе», в других рукописях, где он приводится: «Hulda» и «Hrokkinskinna» (Fornmanna sögur. Bd. 7. S. 171–173), «Фризский кодекс» (Codex Frisianus… S. 307–308), — заголовки отсутствуют.
Как и предшествующая история из саги о сыновьях Магнуса Голоногого в «Гнилой Коже», этот рассказ помещен среди заключительных эпизодов жизнеописания конунга Сигурда Крестоносца, в которых описываются столкновения подверженного приступам ярости правителя с теми, кто отваживался перечить ему, рискуя собственной жизнью. Здесь таким смельчаком оказывается духовное лицо — бергенский епископ, готовый принять смерть, но не допустить богопротивного поступка, который вознамерился совершить конунг. В итоге твердая решимость епископа Магни, заставляющая Сигурда отступить, вызывает у того уважение, чего нельзя сказать о компромиссном поведении епископа Ставангра, позволяющего конунгу нарушить христианскую заповедь при условии уплаты искупительного «штрафа» — крупного денежного пожертвования в пользу его прихода.
Перевод сделан по изд.: Morkinskinna / Udg. Finnur Jónsson. København, 1932. S. 398–399. На русском языке рассказ публикуется впервые.