Песнь о Хилтибранте — Разные тексты — Тексты

                                Я наслушал сказанье,
Что друг друга вызвали     витязи при встрече,
Хилтибрант и Хадубрант,     меж двух храбрых ратей1.
Сын с отцом тут оба     свои сбруиа справили,
5 Повязали свои панцыри,     к поясу мечи приладили,
Смелые, сверх кольчуги,     когда в сечу поскакали.
Хилтибрант тут молвил (Херибранта сын).     Мужем мудрым он был,
Старшим и сведущим;     спрашивать он стал
Краткою речью:     „Кто в народе ратных
10 Был твой родитель?…
                …     или какого семени сын.
Коль одно мне слово скажешь,     сразу все узнаю сам:
Отрок, в весях кунинга     весь народ мне ведом“.
Хадубрант тут молвил,     Хилтибранта сын:
15 „Сказывали мне     наши старцы,
Знающие люди,     жившие в те лета,
Что Хилтибрант звался отец мой,     мне же имя — Хадубрант.
Отбыл он к востоку     от Отахрова гнева,
Древле вдаль с Деотрихом     и его дружиной доброй.
20 Сам в стране оставил     скорбной и сирой
В доме любу,     в люльке младенца
Без вотчины прежней;     путь держал на полдень.
Деотриху после     был к великой пользе
Батюшка в битвах:     был он беден друзьями.
25 Он на Отахра     гневался очень,
Доблестный дружинник     в войске Деотриха.
Был всегда он в брани первым,     бой ему всегда был люб.
Ведом он был     воинам отважным.
Но в живых его не чаю…..“
30 „Видит Ирмин-богб (рек Хилтибрант)     с высей неба вышнего,
Что еще ни разу     с родичем столь близким
Речи не вел ты…..“
Снял с десницы отчей     обруч крученый
Из кесарских кунв,     так же, как ему кунинг дал,
35 Властный вождь гуннов:     „Вот даю в знак приязни!“
Хадубрант тут молвил,     Хилтибранта сын:
„Дротом бы должен     я дар твой принять,
На сталь со стали:     ты же, старый гунн,
Слишком уж хитрый;     оплести ты хочешь словом
40 И в меня же бросить     бранной сулицейг.
Ты до преклонных лет     дожил лестью и ложью.
Молвь принесли мне     гости от моря,
От великих вод закатных,     что он в войске пал:
Умер Хилтибрант,     Херибранта сын.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
46 Вижу я воочью по вооруженью…
Что живешь ты дома     с добрым князем;
Ввек при нем ты не был     витязем бездомным“.
Хилтибрант тут молвил,     Херибранта сын:
„Горе мне, властный бог! (рек Хилтибрант)     горе грядет!
50 Шестьдесят лет и зим     по землям бродил я,
Где часто меня ставили     в строй стрелковый,
И у стольких стен     смерть меня не настигла.
Ныне ж собственный сын     меня свалит секирой,
Сразит своею сталью,     иль я сам ему убийцей стану.
55 Тут тебе не трудно,     если в теле твердость есть,
У столь старого мужа     сбрую ратную снять,
Взять, коль право получишь,     у павшего панцырь….
Будет злейшим трусом     в землях восточных,
Кто отлынивать станет,     если столь тебе любо
60 Меряться мощью.     Мигом мы узнаем,
Кто похвалится ныне     новою кольчугой
И кто панцыря оба     в поле стяжает“.
Съехались сначала     с ясенем сильным,
С твердою сталью,     что застряла в тарчахд.
65 Сшиблись тут снова     славные в сечахе.
Били нещадно     по белым щитам,
До того, что доски     делались меньше,
68 Порублены оружьем2…

а Сбруя (древнерусск.) — вооружение.

б Ирмин-бог — „высший из богов“; магическое звукосочетание „ирмин“, утратившее прямое значение, но усиливающее и обобщающее значение того слова, к которому оно присоединяется, сохранилось во многих именах.

в Куна (древнерусск.) — название денежной единицы.

г Сулица (древнерусск.) — копье.

д Тарч (древнерусск.) — круглый щит.

е Текст в подлиннике непонятен.

1 Как ясно из обмена речами героев (и из позднейших — средневерхненемецких — обработок эпического цикла о Дитрихе Бернском), встреча витязей происходит перед враждебными войсками — войском гуннов, помогающих изгнаннику Деотриху (Дитриху) завоевать его отчизну — Италию, и войском дяди Деотриха — Отахра, охраняющего свои пределы от вторжения врагов. По обычаю, битве предшествует единоборство лучших воинов. Такова исходная ситуация развертывающегося диалога.

В именах Отахра и Деотриха эпическое сказание сохраняет память об исторических личностях: вожде герулов — Одоакре, овладевшем в 476 г. Италией, и короле остготов — Теодорихе Великом, предательски убившем Одоакра (493 г.) и захватившем его владения (493–526 гг.). Но сказание изменило подлинные соотношения этих лиц; оно превратило Одоакра в злокозненного дядю Теодориха, который принуждает его удалиться в изгнание.

Эпическое сказание заставляет Теодориха служить королю гуннов — Аттиле (Этцелю); в действительности, Теодорих родился в год битвы при Недаде (454 г.), когда остготы в союзе с другими племенами разбили войска сыновей Аттилы, освободясь тем самым от вынужденного союза с гуннами. Таким образом, сказание переносит на Теодориха события жизни его отца — Теодомера, заменяя пребыванием при дворе Аттилы исторически засвидетельствованное пребывание Теодориха (в качестве заложника) при дворе византийского императора Льва (462–472 гг.).

2 Разработка аналогичного сюжета боя отца с сыном в героическом эпосе ирландском (бой Кухулина с сыном его Конлайхом), русском (бой Ильи Муромца с Сокольничком) и иранском (бой Рустема с Сохрабом) заставляет исследователей предполагать трагическую развязку „Песни“. В так наз. „Младшей Песни о Гильдебранде“, запись которой относится к 1515 г., но которая сложилась, вероятно, в конце XIII в., все завершается счастливой развязкой.