1 Третья часть мира Европою, братья, зовется. Народы
Разные в ней обитают: из них отличается каждый
Образом жизни и верой, по имени, речи и нравам.
Племя одно превозносят из них, что в Паннонии жило;
5 Гуннами чаще, однако, его называть мы привыкли.
Сильный был это народ и прославленный доблестью бранной.
Власти своей подчинил он не только окрестные страны,
Но и достиг берегов Океана. Союзы даруя
Мира покорно просящим, он в прах повергал непокорных.
10 Много веков, говорят, так он властвовал сильно и крепко.
Гуннов корону носил в это время Атилла1, который,
Вовсе покоя не зная, искал себе новых триумфов.

Прямо в столицу Атиллы Вальтари направился быстро.
215 Вот выбегают поспешно дворцовые слуги из за́мка,
С радостью встретив героя, коня за узду придержали,
Чтобы с высокого выйти седла мог прославленный воин.
Славно ль окончилось дело, осыпан вопросами был он.
В кратких словах о войне рассказавши, — устал он дорогой, —
220 Входит герой во дворец, направляясь в покои Атиллы.
Там он Гильдгунду застал в одиночестве. Деву обнявши,
Нежно ее целовал он; затем обратился к ней с просьбой:
„Пить мне скорей принеси, — от усталости я задыхаюсь“.
Тотчас вина налила она в кубок роскошный герою.
225 Выпил вино он, креста осенившись знаменьем, и близко
Деву привлек он рукою. Прекрасная молча стояла,
Взор на него устремивши пытливый, Гильдгунда. Вальтари
Кубок до дна осушенный отдал ей. — И оба в то время
Знали они хорошо, что помолвлены были давно уж.
230 Речь он такую повел, обращаяся к деве прелестной:
„Долго уж вместе изгнание наше мы терпим, Гильдгунда!
Небезызвестно нам то, что решили родители наши
Между собою о нашем союзе грядущем. Доколе
Будем молчать мы об этом и друг перед другом таиться?“
235 Дева, решивши, что милый над ней посмеяться задумал,
Молча стояла сначала, затем же ответила прямо:
„Ах, для чего твой лукавит язык и меня убеждает
В деле, которое в сердце своем и душе ты отвергнул?
Будто великий уж стыд навлекла бы супруга такая“.
240 Речью ответил такою на это Вальтари разумный:
„Вовсе не думай об этом и мысль обрати ты ко правде!
Знать ты должна бы, что я говорю, как всегда: без лукавства;
Верь мне, ни капли здесь хитрости нет иль обмана какого.
Нет тут теперь никого, кто б услышать мог замыслы наши:
245 Если б я знал, что душою готова ты мне подчиниться,
Также, что верность обету в тебе сохранится надежно, —
Сердца все тайные думы тебе я открыть пожелал бы“.
Дева, склонившись к ногам его, тотчас сказала: „Охотно
Всюду пойду, господин мой, на что бы меня ни позвал ты;
250 Всею душой я желаю твоим покориться веленьям“.
Витязь ответил на это: „Досадно изгнанье мне наше!
Землю родную я часто с тоской вспоминаю сердечной.
Тайно бежать я замыслил и скоро уж план свой исполню.
Это давно ведь я мог совершить и, конечно, с успехом,
255 Если б не грустно мне было одну здесь покинуть Гильдгунду“.
Дева от чистого сердца прибавила голосом нежным:
„Ваши желанья моими да будут, — горю я желаньем.
Пусть господин повелит мне: несчастье, равно как и счастье,
С полной готовностью встретить с его я любовью согласна“.
260 На-ухо замысел свой излагает Вальтари Гильдгунде:
„Властью тебе королевской доверена стража сокровищ.
То, что тебе я скажу, хорошенько отметь и запомни:
Прежде всего я хотел бы иметь шлем царя и тунику, —
Кожаный панцырь тройной, отличаемый мастера знаком;
265 Ящика два небольших сверх того ты возьми непременно;
Столько туда положи золотых ты запястьев паннонских,
Чтоб от земли до груди один ящик едва подняла ты.
Крепких дорожных сапог ты должна изготовить четыре
Пары, чтоб мне в них итти, и, себе изготовивши столько ж,
270 Оба наполни ты ящика этим до самого верха.
У кузнецов раздобудь потихоньку изогнутых крючьев:
Пищею нашей дорожною будут и рыбы, и птицы.
Рыбу ловить я умею и стану в нужде птицеловом.
Сроку неделю даю осторожно собрать эти вещи.
275 Слышала все ты, что нужно иметь непременно в дорогу.
План я открою теперь, каким образом бегство предпримем.
После того, как семь раз Феба путь круговой совершится,
Пир я веселый устрою, истративши множество злата.
Царь и царица, вельможи, вожди и прислуга здесь будут.
280 Всех опоить постараюсь, насколько умения хватит,
Чтоб никого не осталось, кто б мог догадаться о деле,
Жажду едва только лишь за столом утолить постарайся.
Вот, как последние встанут, спеши ты к известному делу;
285 Но, лишь когда овладеет гостями повальное пьянство,
Тотчас же вместе бежим мы, направивши путь свой на запад“.

430 Дня сорокового вечер достиг их над Рейном-рекою.
Бег та река направляет ко славному городу Вормсу,
Где был престол королевский. И здесь перевозчику рыбой,
Пойманной прежде, герой заплатил вместо денег; тотчас же
Был переправлен им с девой Вальтари. Отсюда немедля
435 Дальше он шел торопливо, хотя утомлен был не мало.
Утром, когда появившийся свет разогнал тени ночи,
Вставши от сна, перевозчик пришел в упомянутый город;
Царскому повару, — был тот, конечно, из всех самым главным, —
Снес он тех рыб, что вчерашний отдал ему путник, как плату.
440 Повар, к столу приготовивши рыбу со всякой приправой,
Гунтеру подал царю. С изумлением Гунтер заметил:
„Рыбы подобного рода во Франции2 видеть ни разу
Мне не пришлось до сих пор: иноземной ее я считаю.
Мне отвечай ты немедля: кто дал тебе рыбу такую?“
445 Повар царю объясняет, что рыбу принес перевозчик;
Царь отдает приказанье представить его для допроса;
Этот же, вскоре явившись, царю на вопрос отвечая,
Вот что сказал, изложив по порядку, как было все дело:
„Вечером прошлым я, долго у берега Рейна промешкав,
450 Путника видел, идущего шагом поспешным. Казалось,
Будто готов постоянно он к бою, одетый в доспехи:
Весь он закован был в медь, достославный король мой, о Гунтер!
Шел со щитом на руке и держал он блестящую пику.
Храбрый, должно быть, и сильный то муж, и хоть тяжесть большую
455 Нес на себе, но походкою двигался твердой. И тут же
Дева со станом прелестным, красы поражавшая блеском,
Шла по пятам за героем; сама же вела за поводья
Сильную лошадь; довольно большие два ящика были
Кладью для лошади той и навьючены были на спину.
460 Только лишь конь благородный высокую выпрямит шею
Иль свои быстрые ноги согнет он, всем телом сжимаясь,
В ящиках звон раздавался, как бы драгоценные камни
В них ударялись о злато. Вот этот-то путник
Мне вместо денег вот этих дал рыб, что изволите видеть“.
Гаген сидел за столом королевским и только услышалα
465 Этот рассказ, как от сердца воскликнул в восторге: „Прошу я,
Радость мою разделите, что новость такую услышал:
Мой ведь товарищ Вальтари вернулся из плена у гуннов!“
Так он сказал, и ему отозвались все в зале тотчас же.
Только лишь Гунтер король возражает на это надменно:
470 „Радость мою разделите, велю я, — что счастья дождался:
Те ведь сокровища, что переслал ко владыке востока
Гибих, теперь всемогущий в мои возвращает пределы“.
С речью такою он стол опрокинул ногою; вскочивши
Тотчас коня привести приказал он с седлом драгоценным;
475 Тут же король выбирает двенадцать мужей из народа,
Самых отборных по силе, испытанных в мужестве также.
С ними же вместе велел отправляться и Гагену; этот,
Помня о верности прежней и братском союзе3 с Вальтари,
Сильно старался царя отвратить от предпринятых планов.
480 Но, ни на что невзирая, упорствуя, он объявляет:
„К делу немедля, о мужи! И каждый пусть сильное тело
Сталью меча опояшет, чешуйчатый панцырь наденет.
Столько сокровищ, ужели, из франкских границ увезет тот?“
Царь торопил к выступленью. Оружье свое снарядивши,
485 Все из ворот выезжают, желая Вальтари увидеть
И, без сраженья, мечтая отнять его злато обманом.
Гаген, однако, старался царя отклонить от решенья
Силами всеми; но взяться за ум не желает несчастный.
Витязь отважный меж тем, от реки направляясь все дальше,
490 Прибыл к горам, что тогда уж Вогезами звались. Обширный
Лес рос на них, переполненный зверем, и часто звук рога
В нем раздавался, и лаяли громко собаки. Отдельно
Здесь поднимались две горных вершины соседних,
И между ними лежала тут с узким проходом пещера.
495 Но не провалы ее породили, а скал разрушенье.
Славное было б гнездо для разбойников здесь кровожадных.
Свежая травка обильно росла для пастьбы в этом месте.
Угол такой увидавши, воскликнул тут юноша тотчас:
„Вот мы куда завернем, и расправить усталые члены
500 Будет приятно нам здесь“. Ведь покинув границы аваров,
Иначе сна не вкушал, как на щит опершися, Вальтари:
Вежды едва мог смыкать он и сном на минуту забыться.
Вот, наконец, он снимает доспехи и голову деве
Нежно кладет на колени, сказавши: „Смотри со вниманьем!
505 Если заметишь, Гильдгунда, ты черное облако пыли,
Тотчас меня ты толчком разбуди осторожным; хотя бы
Видела ты, что толпа приближается даже большая,
Не пробуждай, дорогая, меня ото сна слишком быстро;
Издали можешь увидеть отсюда людей приближенье
510 И потому постоянно осматривай зорко равнину“.
Дав наставленье такое, сомкнул он блестящие очи
И наслаждался покоем, которого жаждал давно уж.
Гунтер, увидев следов отпечаток на пыльной дороге,
Шпорами острыми начал коня понуждать ретивого.
515 Радость в душе ощущая напрасно, своим говорит он:
„Живо, друзья, торопитесь! Теперь вы его уж возьмете:
Рук не минует сегодня он наших с похищенным златом“.
Но знаменитый муж Гаген на это ему возражает:
Выслушай слово мое ты, царей всех храбрейший! Ведь если
520 Столько же раз, сколько я, ты увидел бы в битве Вальтари,
И, как он, ярости полный, врагов друг за другом сражает,
Ты никогда бы не думал, что так его просто ограбить.
Видел я войско паннонцев, когда они страшные войны
С севером, с югом вели: Вальтари, отвагой блистая,
525 Всюду врагам ненавистным являлся, друзей же дивиться
Он заставлял, так как всякий, кто в сече ему попадался,
Тотчас же видел Тартар. И поверьте вы мне, очевидцу,
Царь и товарищи-мужи, как он щитом управляет,
Сила какая видна в нем, когда он копьем поражает“.
530 Но, между тем, как упрямого Гунтера Гаген напрасно
Дело оставить склонял, приближались они к той пещере,
Где беглецы укрывались. С вершины Гильдгунда завидев
Облако пыли вдали и понявши, что движутся люди,
Легким толчком разбудила Вальтари, а этот тревожно
535 Голову поднял, спросил, не подходит ли кто-нибудь. Дева
Тотчас сказала, что всадников скачущих видит фалангу.
Вскоре Вальтари очнулся и, сонные очи протерши,
Оцепенелые члены одел постепенно в железо.
Снова тяжелый свой щит и копье подобрал он для боя;
540 Прыгнув вперед и пустое пространство копьем поражая,
Быстро пред битвой жестокой военные делал движенья.
Вот уж вблизи различает Гильдгунда блестящие копья
И, цепенея от страха: „Вот гунны пред нами“, — сказала.
Павши на землю, в отчаяньи речь произносит такую:
545 „Голову мне отруби, заклинаю тебя, господин мой,
Так как иному супругу живой не отдамся я в руки,
Если судьбой не дано мне женою твоей стать законной“.
Он же: „Ужели я кровью могу обагриться невинной?“
Деве тогда отвечал: „И как может случиться, чтоб меч мой,
550 Только врагов поражавший, подруги столь верной коснулся?
Просьбу такую оставь, да и страх твой из сердца ты выкинь.
Тот, кто меня постоянно из бед выводил невредимым,
Силой своею, я верю, поможет врагов уничтожить“5.
Очи поднявши свои, обращается к деве он снова:
555 „Это совсем не авары, то франки: ведь здесь Нибелунги,
Жители этой земли“. И на Гагена шлем посмотревши,
Тотчас прибавил со смехом, узнавши его: „Вот и Гаген,
Прежний мой друг и товарищ старинный, пришел со врагами“4.
Вышел герой тут ко входу пещеры и к деве, стоящей
560 В самой ее глубине, обращает слова он такие:
„Я перед этим ущельем готов похвалиться: никто пусть
Из неприятелей-франков не мыслит, что будет, вернувшись,
Дома жене говорить, как из этих сокровищ без боя
Мог унести хоть частицу“. И речь не окончив, на землю
565 Пал он, моля о прощенье, что вырвалось слово такое5.
Тотчас поднявшись и всех осмотрев испытующим взглядом:
„Я никого не боюсь здесь из всех, кого вижу“, — сказал он, —
„Кроме лишь Гагена: в войнах успел научиться уверткам,
Мне лишь известным; и сам он владеет искусством изрядно.
570 Если же, с помощью божьей, его превзойти мне удастся,
Выйду тогда я, Гильдгунда желанная, целым из битвы“.

1060 Вот уж сраженные вместе друзья повергнуты долу,
И оскверненную землю ногами скребут, умирая.
Это увидя, вздохнул и пустился бежать из всей мочи
Гунтер несчастный; на лошадь с роскошным убранством вскочивши,
Быстро тотчас поскакал он к печальному Гагену. Тут уж
1065 Просьбами всякими витязя сильно склонить он старался,
Чтобы, отправившись с ним, завязал вновь сраженье. Но этот
Так отвечает: „Отцов моих подлое племя сражаться
Мне запрещает, а хладная кровь отнимает уменье.
Без содроганья отец мой не мог ведь оружия видеть.
1070 И порицал он, трусливый, речами обильными битвы.
Это когда говорил ты, о царь, средь дружины, конечно,
Помощь моя для тебя была только постыдной и лишней“.
Царь, несмотря на отказ, настоятельно Гагена просит,
Гневного все же стараясь склонить тут речами такими:
1075 „Я умоляю тебя, ради бога, оставь свою злобу,
Гнев отложи, что воздвигнут виной был моею. Уж если
Я подобру-поздорову домой возвращуся с тобою, —
Эту вину искупить постараюсь дарами большими.
Разве не стыдно тебе отвернуться, когда уж убито
1080 Столько родных и друзей тут? Как вижу я, Гагена душу
Можно скорее затронуть словами, чем гнусным поступком.
С бо́льшим же правом на злого убийцу, который сегодня
Мира главу обесславил один, ты разгневаться мог бы!
Витязей гибель столь славных урон нанесла нам немалый;
1085 Франция, знай, никогда не потерпит такого бесчестья!
Все, над кем мы возвышались доселе, злорадно воскликнут:
Франков вот целое войско каким-то одним проходимцем
Было избито, а он не наказан — позор небывалый!“
Гаген еще колебался и думал он много о клятве
1090 В верности, данной Вальтари; себе по порядку представил
В мыслях он все, что случилось, а также исход тех событий.
Но неотступно его умоляет король несчастливый:
Тронут был Гаген тогда униженною Гунтера просьбой…

Щит свой прижавши, Вальтари копьем потрясает, желая
Лошади нрав неизвестной узнать под оружьем для боя.
Гунтер безумный, со спутником вместе к нему приближаясь,
Издали слишком кичливо с такой обращается речью6:
1230 „Враг беспощадный, презревший все наши усилья! Отсюда
Та далека ведь нора, из которой, подобно собаке
Бешеной, лаять привык ты, со скрежетом зубы оскалив.
Ну-ка, в открытое поле не хочешь ли выйти сразиться,
Чтоб попытать, не сравняется ль, может, конец уж с началом.
1235 Знаю ведь я, что удачу своим батраком ты считаешь,
Вот почему презираешь и бегство, равно как и сдачу“.
Сло́ва на это царю не ответил наследник Альфераβ,
Будто оглох тут на месте; к другому он речь обращает:
„Гаген! С тобой говорить я хочу, подожди-ка немного.
1240 Что изменило, столь быстро, мне верного друга, который
Так ведь недавно едва мог, казалось, со мною расстаться,
Нежно меня обнимая пред бегством, — скажи мне, — теперь вот
Он же оружьем грозит, хоть ничем я его не обидел?
Думалось мне, — признаюсь я тебе, но, увы, обманулся, —
1245 Что, лишь узнав о моем возвращеньи из плена, поспешно
Выйдешь навстречу ты мне и раскроешь объятья и даже
Станешь просить погостить и, доставивши отдых приятный,
Честно прикажешь меня проводить до отцовского царства.
Много раздумывал я: принимать ли такие услуги?
1250 В странах чужих пролагая свой путь, говорил я: из франков
Я не боюсь никого, ибо Гаген защитником будет!
Гаген! Опомнись, тебя заклинаю я дружбою детства,
Памятью лет этих юных, когда мы согласно и дружно
В играх и детских забавах досуги свои проводили!
1255 Где же девалось согласье то славное наше, с которым
Дружба была неразрывной и в битвах, и в жизни домашней?
Вид твой мне даже с отцом облегчал ведь разлуку лихую, —
Вместе с тобой находясь, забывал я о родине милой.
Гаген, зачем разрываешь ты дружбу, хранимую долго?
1260 Я умоляю пресечь это зло: не завязывай боя —
Вечно да будет союз наш с тобою и впредь нерушимым.
Если согласен на это, уйдешь ты отсюда богатым:
Щедро тебя одарю я и золотом щит твой наполню“.
С мрачным лица выражением речью такою на это
1265 Гаген ответил, и гнев его рвался наружу: „Вальтари!
Силу испробуй сначала, потом уже будешь мудрить ты!
Ты у меня на глазах, ты ведь первый согласье разрушил,
Столько товарищей здесь уложив и родных моих близких.
Нет для тебя оправданья, что, дескать, не знал ты, что здесь я:
1270 Если лицо было скрыто, знакомые видел ты латы,
Также, однако, легко мог узнать ты меня и по виду:
Впрочем, я все бы оставил, когда б не одно мое горе:
Мне дорогой чрезвычайно, прелестный цветок златоцветный,
Нежный, бесценный, нещадно скосил ты мечом своим острым7.
1275 Вот почему за союз никаких не возьму я сокровищ.
Ты ли один лишь отважен в сраженьи, узнать я желаю
И расквитаться с тобой за убийство племянника жажду.
Вот иль умру я сейчас, или нечто свершу, что достойно
1280 Памяти будет в грядущем“. ||γ Сказавши, он с лошади спрыгнул.
Также и Гунтер; не менее ловко то сделал Вальтари.
Вот все готовы для пешего боя. Стоит уже каждый,
Зорко себя ограждая от быстрых, как ветер, ударов.
Бьются сердца за щитами, пылая воинственным жаром.
1285 Час уж второй наступил, когда трое героев сошлися.
Против врага одного тут оружье двоих сочеталось.
То вот один за другим, то вдвоем они вдруг нападают;

Тотчас без отдыха сеча опять начинается злая:
1335 И лишь с одним наступавшим врагом он столкнется отважно,
Тотчас второй подбегает и мощный удар отражает.
Так же медведь нумидийский, — когда он охотой застигнут
И окружен уж собаками, — грозно стоит ощетинясь,
Голову с тихим ворчаньем пригнувши. И только охотник
1340 Ближе к нему подойдет, как уж стонет в объятиях страшных.
Близко кругом тогда скачут и бешено лают собаки,
Но запрещает им страх подойти к разъяренному зверю.
Длилось сражение так до девятого часа. Здесь разом
Витязей три донимали напасти: боязнь перед смертью,
1345 Трудность жестокого боя и жар от палящего солнца.
Вот между тем нечто вспало на ум тут Вальтари, который
В сердце бесстрашном свое подавляет сужденье такое:
„Если пути своего здесь судьба не изменит, то эти
Скоро погубят меня, утомивши игрою бесплодной“.
1350 Тотчас, возвысивши голос, он к Гагену речь обращает:
„Эй ты, репейник зеленый! умеешь ты ловко колоться.
Прыгая, хочешь меня одурачить ты хитрою штукой,
Стану теперь я на месте, чтоб ты подошел, не промешкав.
Вот где свои покажи, — ведь я знаю, — великие силы:
1355 Мне надоело уж тратить здесь столько трудов бесполезно“.
Это сказавши и прыгнув, копье он в него вдруг бросает.
Щит пронизавши и в нем оставаясь, копье то пробило
Панцырь насквозь и слегка оцарапало мощное тело:
Он ведь блистал, весь одетый в доспехи отменных достоинств.
1360 Витязь Вальтари, метнувши копье, тут бегом устремился
Прямо к царю и напал вдруг с мечом обнаженным отважно.
С правой тогда стороны он у Гунтера щит разрубает,
С силой великой наносит удар; им колено и голень
Вплоть до бедра он царю отхватил совершенно. И тотчас
1365 Гунтер свалился на щит пред стопами Вальтари. Когда же
Пал господин, побледнел, как мертвец, его храбрый защитник.
Вновь меч кровавый заносит Альфером рожденный, пылая
Жаждой его поразить уж смертельным ударом, но Гаген,
Вовсе презревши опасность, ему угрожавшую смертью,
1370 Гордую голову сам под удар подставляет, нагнувшись.
Тут уж не мог удержать занесенную руку Вальтари;
Принял, однако, удар шелом Гагена, кованный долго
И закаленный надиво: он искрами в воздухе брызнул, —
Меч же, твердыней его сокрушенный, со звоном распался.
1375 В воздухе и на траве уж сверкают обломки. О, горе!
Был раздосадован крепко воитель, увидя остатки
Сломанной стали; неистовый, страшным исполнившись гневом,
Он, не владея собою, отбросил тут прочь рукоятку, —
Что без клинка оставалась, хоть славной отделкой блистала
1380 И благородным металлом, — печальную память презревши.
Только поднял лишь случайно он правую руку высоко,
Гаген ей кисть отсекает, счастливый, что ранить сумел он.
Сильная вот уж лежит между ними десница, что прежде
Страх наводила на много племен и народов надменных,
1385 Также и славой блистала побед и трофеев бессчетных.
Витязь, отвагой отменный, легко отступать не привыкший,
Твердостью духа успевший страдания тела осилить,
Не потерялся; и даже лица не скрививши от боли,
Щит надевает тогда он на руку с зиявшею раной;
1390 Быстро затем уж здоровой рукою вдруг выхватив саблю,
Что опоясан был справа (о ней упомянуто выше), —
Тут же за рану врагу отплатил он жестокою местью:
В бешенстве Гагену правый он саблею глаз вышибает,
Также и челюсть рассекши и губы ему раскроивши,
1395 Разом врагу изо рта шесть зубов боковых выбивает.
Подвигом этим покончено было сраженье. Решает
Каждый, больной и усталый, уж раной заняться своею,
Также сложить и доспехи. Ушел ли отсюда кто целым?
Витязей двое могучих, — настолько же равные мощью,
1400 Сколько и пылкостью духа, — в грозе боевой выступали.
Вот и конец наступил, но следы оставались от боя:
Там и нога короля, и Вальтари рука ведь лежала,
Также трепещущий гагенов глаз находился здесь рядом.
Так-то они поделили аваров запястья златые!
1405 Двое сидели еще, но лежал уже третий — безногий;
Льющейся крови потоки они унимали травою.
Громко меж тем призывает тут робкую деву Вальтари.
Тотчас она, подойдя, наложила повязки на раны.
С этим покончивши, так отдает ей жених приказанье:
1410 „Дай-ка скорее вина! поднеси же ты Гагену прежде:
Добрый он воин, когда сохраняет так верности клятву;
Далее мне поднеси, ибо мне больше всех здесь досталось;
Гунтер же пьет пусть последним, — хочу так, — за то, что он вялым
Был средь ужасного боя героев и в марсовом деле
1415 Вел себя слишком трусливо, притом оказался бессильным“.
Все, как приказано было, тут Геррика дочь исполняет.
Франк же, хоть мучился жаждой, — но только вино получил он,
„Прежде“, — сказал — „поднеси жениху твоему и владыке,
Сыну Альфера, о дева! Признаюсь, меня он храбрее,
1420 Даже не только меня, но и всех превосходит отвагой“.
Тут же боец аквитанский и Гаген суровый, герои,
Непобедимые духом, но телом усталые сильно,
После всех ужасов битвы и смертью грозящих ударов,
В шутку веселый ведут поединок словесный за чашей.
1425 Франк говорит: „С этих пор за оленями станешь гоняться,
Чтоб из их кожи наделать перчаток без счета, дружище!
Но, я советую, правую мягким ты пухом наполни
Так, чтоб хоть видом руки ты незнающих мог одурачить.
Ба! Но что скажешь, когда ты обычай народа всеобщий
1430 Явно нарушишь и меч свой на правом бедре уж привесишь,
Или супругу свою, — если надобность в этом случится, —
Левой рукой обоймешь, исказив до смешного объятья?
Что же молчу? Вот теперь, если что-нибудь сделать придется,
Левая трудится пусть“. Возражает на это Вальтари:
1435 „Франк одноглазый! Зачем ты городишь все это без толку?
Если уж стану охотиться я на оленей, то будешь
Ты избегать ведь кабаньего мяса8. Теперь навсегда уж
Странным покажешься ты приближенным, приветствуя толпы
Витязей славных со взором, на бок обращенным. Но, помня
1440 Прежнюю дружбу меж нами, тебе посоветую дело:
Если когда-нибудь будешь в отчизне и явишься в дом свой,
Жирную делай себе из пшена с молоком ты похлебку:
Будет тебе это пищей служить и лечением разом“.
Так говоря, они вновь заключили союз дружбы прежней.
1445 И поднявши царя, удрученного болью, на лошадь
Витязи вместе его примостили и так разошлися:
Франки вернулися в Вормс, поспешил аквитанец в отчизну.
Встречен Вальтари был здесь с торжеством и почетом великим
И всенародно отпраздновал свадьбу с Гильдгундой, как должно.
1450 После того, как отец его умер, он, всеми любимый,
Тридцать лет правил народом счастливо. Но сколько в то время
Войн заводил и каких достигал в них всегда он триумфов, —
Все это стиль притупленный теперь описать отказался.