Посвящается Айно Магнее1
Это будильник,
а это часы.
Это провода,
а это мобильник.
Мы таращим глаза,
компенсируя тем безъязыкость.
Таращим глаза — чтоб нас видели,
щурим — чтобы исчезнуть.
Это лыжи,
а это лужи.
Это пальцы,
а это пяльцы.
Днём диван не скрипит,
пища не подгорает.
Пространство, какое мы можем
представить себе — всё наше.
Это велосипед,
а это вагон.
Это Швеция,
а это трёхколёсник.
По сути дела,
бессонница бывает по ночам.
Те, кто зевает храпом,
зевает любовью, и просто зевками.
Это от социума,
а это от генов.
Это твоя мама,
а это папа.
Твои штаны велики,
а мои штаны дырявы.
Твои ноги — мои ноги,
и они уж больно кривы.
Это костяшки,
а это кулак.
Это брожение,
а это гниение.
Мы держимся за шляпы,
суём в карман подгузники.
Дорога прямая,
да асфальт петляет.
Это позы,
а это моды.
Это мужичьё,
а это бабьё.
Столы ломятся, а пеленальные столики трясутся,
ворона меняет цвет, а ты дышишь воздухом между кормлениями.
Ты ещё не можешь стоять,
да и я не могу.
Это окна,
и это из сетки.
Это занавес,
это марионетки.
Сперва всё незнакомое, затем сказочное,
усталое, интересное, усталое, стабильное и жутко нестабильное.
Именно тогда, когда ты решил,
что ухватил конец этой истории.
Это ве́ки,
а это глаза.
Это миги,
а это века́.
Поставь ноги на пол,
если они до сих пор не там,
и слушай:
писк компьютеров, писк людей.
Это логика,
а это эмоции.
Это поезд,
а это станции.
Я люблю тебя. Я люблю тебя.
Я люблю тебя. Я люблю тебя.
Я люблю тебя. Я люблю тебя.
Я люблю тебя. Я люблю тебя.
Это стены,
а это обои.
Это хорошее,
это дурное.
После этих слов будут ещё слова,
а потом и предложения.
Будут картинки,
а внутри них другие картинки.
Это корабли,
это лодки.
Это жизни,
это хвори.
Я весь у тебя на мизинце,
указательном, среднем, безымянном, большом.
А у меня для тебя — пальцы.
1 Стихотворение посвящено дочери автора, которая родилась в Швеции, а её родными языками стали одновременно исландский и шведский.
Перевод Ольги Маркеловой